Ясно, почему так легко бегут. Ясно, что в их костюмчиках даже быка можно свалить в одно касание…
Я крепко сжимаю, будто ставшую чугунной, плазменную винтовку. Рядом стоит Васька.
Сейчас…
Главное, не торопиться.
Точно уловить миг, когда вслед за Лаг-Ни исполинскими прыжками бандиты выскочат на открытый кусок Тропы.
Это десятью метрами ниже нас.
Мы не промахнёмся.
Где-то далеко под нами, на площадке между Храмом и лесом, что-то происходит. Я знаю об этом по сдавленной ругани Бинка.
Ага. Значит, там увидали Тропу.
Сейчас суетятся, будто растревоженный муравейник.
Вглядываются вверх сквозь «зумы» очков…
Или уже тащат, устанавливают на треноги массивные трубы крупнокалиберных армейских излучателей…
Но сейчас мне некогда об этом думать.
– Всё, – говорит Фэй-Тун.
Я недоумённо скашиваю взгляд.
О чём это он?
Юный послушник наконец-то утратил безмятежность и обделался от страха?
Хахир выпрямляется.
Его ладони уже оторвались от лунного полотна у нас под ногами. А из груди вырывается облегчённый вздох – как у человека, скинувшего тяжкий груз.
Отдыхай, братишка…
Лаг-Ни выскакивает из-за поворота Тропы.
Мы с Васькой не обращаем внимания. Мы целимся туда, на десять метров ниже…
Отчётливо видим блёстки, из которых состоит воздушная дорога. Мы знаем, что сейчас по ним должны протопать пять пар армированных экзоскелетом башмаков.
Пять фигур в бронекостюмах.
Против пяти зарядов.
Какое совпадение…
Я облизываю пересохшие губы. А в следующий миг блёстки Тропы исчезают.
Долю секунды чудится, что мне изменило зрение. Я успеваю моргнуть.
Сквозь порыв ветра – отчаянные, искажённые динамиками вопли…
Нет, вижу я нормально.
Там, внизу, тёмные фигуры нелепо кувыркаются в воздухе. Уменьшаясь, летят навстречу земле и суетящимся чёрным точкам…
В утренних лучах тускло блеснули шлемы.
Их ровно пять.
– Круто пикируют… Наверное, к дождю, – бормочет Дима.
А Фэй-Тун командует:
– За мной!
Очень негромко, но все услышали. Хотя особого приказа нам и не требовалось.
Вверх!
Невидимая тропа круто идёт к подпирающей облака Гробнице.
Вверх!
– Не отставать! – напоминает юный хахир.
Да, отставать нельзя.
Иначе будет, как с теми пятью…
Пустота пружинит под ногами – здесь, за спиной Фэй-Туна. А чуть дальше она снова превращается в воздух. Мы – не ангелы, не умеем по нему ходить!
Крыльев у нас нет!
Поэтому надо бежать вслед за хахиром. Точно за ним! Щурясь от ветра, не думая о бездне под ногами…
Вверх!
Край солнца ещё не до конца вырос над горами, а мне жарко. Так жарко, что куртка липнет к телу. И едкий пот слепит глаза…
Хриплое дыхание Димы за спиной. Подгибающиеся колени Кэй-Ми впереди.
Никто не жалуется, не просит о передышке.
А чёртова Тропа стала круче, будто пытается достать небо. Словно мечтает пройти над исполинской пирамидой и вонзиться в ослепительно-голубой купол…
Наверное, это прекрасно – пешком догнать ангелов.
Только, кажется, ещё немного, и все мы свалимся замертво…
А Фэй-Тун не сбавляет темп. И он прав.
Бегите, двуногие!
Мы одолели едва половину пути. Сейчас – где-то посредине между Храмом и Гробницей. Мы – отличные мишени для тех, снизу…
Почему они до сих пор не стреляют?
Так сложно поймать фигурки в перекрестие прицелов?
До сих пор не могут решить – уничтожить нас или как-то заполучить живыми? Целятся, держат палец на гашетке и всё думают…
К чёрту сомнения, грёбаные недоумки!
Конечно, живыми!
«Только живыми…» – отчаянно проносится в мозгу.
Вспышка озаряет лес, скрытый в тени пирамиды – будто солнце подмигнуло сквозь облако…
Но это не солнце.
Сразу несколько армейских излучателей начинают работать по зазору, отделяющему нас от Гробницы.
Гулкие хлопки. Огненные шары в воздухе. Опаляющий жар в лицо.
Адский фейерверк – прямо перед нами!
Хриплая матерщина Васьки. Испуганный визг Лаг-Ни.
Бешеная скачка Фэй-Туна.
Он и не думает останавливаться, словно готов идти через огонь – прямо сквозь яростное кипение плазмы!
И мы мчимся следом – не чуя под собой ног, забыв про усталость – будто в костюмах с мускульным усилением.
Рвущие воздух росчерки огня каким-то чудом ещё не зацепили Тропу. Все её невидимые зигзаги пока удачно петляют между трассерами очередей.
Вверх!
Влево!
Направо!
И мы тоже петляем, бежим – нет, почти летим сквозь горячий воздух. Так, словно ангелы подарили нам невидимые крылья.
А может, нас окрыляет страх.
Если ты на прицеле у нескольких армейских излучателей, способных вдребезги разнести небольшую гору, – всё остальное теряет актуальность.
Заряд плазмы рвётся в считаных метрах, тебя едва не сбивает с Тропы – вниз, в пустоту, и рукав куртки тлеет – а ты не чувствуешь боли!
Единственное, что намертво сидит в голове, – сколько там осталось до каменной грани пирамиды?
Она – близка.
Чертовски близка!
И недосягаема.
Когда уже удаётся разглядеть крохотные трещинки на её почти идеальной поверхности, длинный плазменный трассер перечеркивает Тропу.
Вспышка, удар!
Меня подбрасывает в воздух.
Краем сознания я успеваю подумать: «Это красиво…» Рассечённая очередью Тропа вдруг становится видимой, переливается, фосфоресцируя миллионами разноцветных огней.
От нас до самой пирамиды – всё чудесно сверкает.
Так бы и любовался…
Не слышал отчаянного крика Лаг-Ни. Не думал о многосотметровой бездне, в которую я упаду.
На Тропу мне уже не вернуться – меня отшвырнуло далеко в сторону.
Значит, надо ловить мгновенья. Пусть тянутся, как резина!
Я ещё успею полюбоваться воздушной иллюминацией. Порадоваться за Ваську и Диму – каким-то чудом они ещё держатся на разноцветной сияющей полосе…
Остальных я пока не вижу…
Сияние становится нестерпимо ярким.
На долю мгновенья. А потом, будто в красивом, но жутком сне, Тропа начинает стремительно рассыпаться.
Пылающие куски разлетаются в стороны. Взрываются с хлопками, как настоящий фейерверк.
Я падаю среди них. Взрывами меня швыряет туда-сюда – как тростинку в водовороте.
Я теряю из виду товарищей.
Успеваю мысленно с ними попрощаться, закрыть глаза и увидеть Илгу.
Прекрасную, счастливую, тающую в моих руках…
Снова мы кружимся в танце, и её серые глаза блестят – только для меня. Она улыбается. А я…
Я падаю на жёсткое, шерстистое, орущее.
– Трумлю в задницу! – стряхивая меня, хрипло выдохнул Бинк.
Я попытался встать, но он крепко дёрнул меня вниз.
Остальные тоже лежали, распластавшись на сверкающем куске Тропы. Только Фэй-Тун стоял впереди, широко расставив ноги, словно капитан на мостике судна. Удивительно, что ему удавалось сохранять равновесие – наш осколок бешено вертело и подбрасывало, будто утлую лодочку в шторм.
И ещё, не знаю, как это получалось, но, двигаясь в бешеном разноцветном калейдоскопе, мы всё таки приближались к Гробнице.
Остальные куски Тропы то и дело сталкивались и взрывались. А мы успешно лавировали. И каким-то чудом – хаотичным, почти броуновским путём – продолжали лететь к цели.
Снизу уже не стреляли.
Наверное, сейчас бандиты изумлённо таращились, запрокинув головы в сверкающее небо. Думаю, они давно потеряли нас из виду. А скорее всего, и не рассчитывали, что после такого мы ещё живы.
В этом – наша надежда.
Белая грань пирамиды – уже под нами.
Так близко я вижу её не в первый раз. Пару дней назад долго рассматривал через «зум» очков. Только все равно это завораживает…
Геометрически ровный каменный склон без всяких намёков на швы и стыки – будто Гробницу высекали из цельного монолита. А ещё она – как новая! Кроме едва заметных трещин, больше ничего не напоминает о прошедших тысячелетиях.
И ни малейших намёков на окна, да и вообще на любые отверстия.
Чёрт!
Как Фэй-Тун думает проникнуть внутрь?
Наверное, и остальных терзает этот мелкий вопрос.
Бинк вовсю таращится вперёд. Но никто не осмеливается отвлекать «капитана».
С каждой секундой мы поднимаемся выше – хотя и не очень быстро, словно выныривающий из водоворота поплавок.
По-моему, юный кентавр надеется добраться до усечённой вершины пирамиды – там, действительно, большая горизонтальная площадка, я видел через очки!
А может, есть и вход…
Но лучше об этом не думать. Когда жизнь отмеряется мгновеньями, лучше не загадывать так далеко…
«Давай, Фэй-Тунчик, давай четвероногий, кудесник!»
Он опять уводит от столкновения наш «корабль».
Молодец!
Кем бы ты ни был, самозваный «послушник», сейчас мы тебе верим.
Мы на тебя надеемся! И мы готовы уже целовать камень этой чёртовой Гробницы. Если туда доберёмся!
Пускай бандиты там, внизу, боязливо топчутся перед огромной аркой входа. А мы забудем страхи. Лишь бы опять ощутить под собой устойчивую твердь! Лишь бы кончилась эта дикая болтанка и перестали рваться над ухом сверкающие осколки Тропы…
Удар!
Проклятый радужный калейдоскоп!
Толчок, от которого опять я едва не слетаю в пустоту.
Но не слетаю…
«Нормально!» – лихорадочно мелькает в голове.
Спустя миг что-то под нами ярко вспыхивает. И кусок Тропы, на котором мы ютимся, исчезает с оглушительным хлопком.
Глава 8
Падение – словно глоток свободы.
Короткой, смертельной…
Никто не издал ни звука. Даже Лаг-Ни.
Вероятно, всему есть предел. Когда эмоции зашкаливают, тебе уже не до криков.
Горло перехватывает.
Удары сердца становятся гулкими, точно работа молота…
Ты падаешь!
Как камень или сбитая птица…
И пока ты летишь, зачем орать?
Ведь ничего уже не изменишь.
Все преходяще в этом мире… Икары из нас вышли хреновые.