Мисс Энн снова покраснела, а Алекс не удержал свои чувства и поцеловал её в розовую щечку.
Золушка, ну как есть Золушка.
Я переодеваться не стала, для морской прогулки мое прелестное платье подходило как нельзя лучше, а вот мисс Стюарт щеголяла обновой. Я одолжила ей не только купальник, но и коротенькие джинсовые шорты да белую майку. Красные шпильки по-прежнему были главным акцентом в её образе. Мои туфли ей оказались малы.
Ножки у Энн были что надо, то-то Алекс облизывался.
Поднялись на палубу и прошли в каюту.
Да, вот она Лакжури лайф. Все в бежевой коже и темном дереве, этакий намек на старину. По стенам репродукции картин, а чуть в стороне — шикарная мраморная барная стойка.
Мужчины ушли переодеваться, а мы с Энн остались с капитаном.
Я посмотрела на Энн, Энн посмотрела на меня, мы вместе посмотрели на замечательно полную бутылку шампанского, что переливалась в лучах солнца и просто соблазняла на то, чтобы его вкусить.
— Леди, — улыбнулся нам капитан, — шампанского?
— С удовольствием, — ответила я, а Энн кивнула и опустила глаза.
Влияние Уитлоков на лицо.
Я собой гордилась.
— Нет, мисс Уитлок, сначала разминаем табак пальцами, — мистер Стивенсон, так звали капитана, учил меня набивать трубку, — ага, вот так, но не в труху, а теперь большими пальцами от краев к центру приминаем.
— Энн, хочешь попробовать? — обратилась я к агенту.
— Обязательно, — счастливо улыбнулась она и икнула.
— Давайте, я раскурю, — капитан выполнил обещанное и протянул мне дымящуюся трубку.
— Класс, — вдохнула я горький аромат и закашлялась. Выпучила глаза и опрокинула бокал.
— Еще? — я кивнула, и мистер Стивенсон подлил мне вина.
— Кэп, спасибо, это было круто, — искренне поблагодарила я мужчину.
— Что было круто? — подошел к нам Кларксон.
— Мисс изволила попробовать курительный табак, — отчитался капитан.
— Мисс не подожгла судно? — ехидно уточнил мой жених.
Этого я уже не смогла стерпеть.
Приняла угрожающую позу, руки в боки то есть, и повернулась к Гейблу.
Ну и, собственно, застыла я с открытым ртом, потому что на репортере не было футболки.
Сражение было проиграно, даже не начавшись.
Идеальный, такой идеальный, что больно смотреть.
«Это надо нарисовать», — решила я и Кларксон попятился.
— А может не надо? — испуганно спросил мужчина.
— Надо, — резюмировала я, раз уж опять мысли были озвучены вслух.
— Джинджер, Гейбл, Энн, — пойдемте на палубу, — крикнул нам улыбающийся Кевин, — все уже там.
В одной руке я держала свой бокал, во второй у меня была мисс Стюарт, а Кларксон, слегка растерянный, шел сзади и нес открытую бутылку.
— О, какие вы молодцы, — принял у меня Алекс Энн, — уже и шампанское открыли.
— Доча, пить утром не комильфо, — наставительно сказал папа, а потом посмотрел на часы, — хотя, пардон, уже полдень. Можешь пить.
Я кивнула, прошла к бежевому шезлонгу и стянула платье.
Все кроме папы и Энн, пораженно смотрели на меня.
— Что-то подобное я и представлял, — тихо сообщил Кларксон, — очень в вашем стиле.
— Хороший купальник, — одобрительно сказал папа, — это я ей подарил.
Я закивала, так и было.
На черных треугольниках бикини, красовались скрещенные белые череп и кости.
— Конгруэнтично, — пожала плечами Энн, допила шампанское и поцеловала Алекса.
Все три солнца ласково светили с бирюзового неба, прекрасное море качало белую яхту, над нами почти не летали машины, мы находились в охранной зоне Силиона, и все было просто чудесно, пока я не вспомнила, что уже два дня не звонила Эмме.
Я подскочила на лежаке, и он сложился, больно наподдав мне по мягкому месту.
— Джи, что случилось? — спросил у меня сонный Кевин, он занял место по соседству, а Гейбл лежал по другую сторону от меня, прямо у борта.
— Мне надо срочно позвонить на работу, — ответила я, распрямила шезлонг и принялась вытряхивать телефон из сарафана.
— Не переживай, — лениво сказал папа, — я позвонил Эмме еще утром, ты официально в двухнедельном отпуске.
— Эмме? — удивился Кларксон. — Надо же, какое совпадение, так зовут младшую сестру моей мамы, — он улыбнулся воспоминаниям, — она взяла меня на воспитание, когда погибли мои родители, ох и намучилась она со мной.
— Ты был противным подростком? — спросил у Гейбла Джером.
— Еще каким, — подтвердил репортер, — всё время дрался. Меня знали все полицейские района.
— А кем она работает? — решила я проверить свою догадку.
— Джинджер, детка, — папа резко сел, его шезлонг и его самого постигла та же участь, что и меня совсем недавно, — а вот сейчас я вспомнил, что она просила тебя перезвонить, — с этими словами отец подал мне свой телефон.
Подозрительно.
— Гейбл? — повернулась я к репортеру и сглотнула, он был в одних плавках.
— Да, Джи? — он слегка привстал и повернулся ко мне.
Нет, это просто издевательство над моей нежной психикой. Я забыла, что хотела спросить потому, что застыла с открытым ртом.
Какой ужас.
На животе кубики и ни грамма жира.
— А что случилось с вашими родителями? — всё-таки вспомнила я свой вопрос.
— Автокатастрофа, — ответил Кларксон и прикрыл плавки руками, как футболист.
Не поняла… о чём это он подумал?
«Что ты совершенно точно не в себе», — любезно подсказал внутренний голос.
Перед глазами встала картина, как я бегаю за Кларксоном по всей яхте с требованием позировать ню, а он отбивается этими самыми плавками. Тут, конечно, прилетает спасательный автомобиль, и несчастной жертве искусства сбрасывают веревочную лестницу. Синеволосый Луи сидит за рулем, в ухе у него передатчик, а у рта микрофон.
— Душка! — кричит он. — Я прилетел спасти тебя!
Я хватаю Кларксона за ногу и тащу вниз, но моя модель вся в масле для загара. Ему удается высвободиться.
Совсем ненадолго.
Все тоже шоколадное масло играет с ним злую шутку, и он срывается с лестницы прямо в розовые, кишащие различной хищной живностью, воды Силиона.
Ну и тут классика жанра. Я одним видом своего бикини разгоняю акул, и мы сливаемся в страстном поцелуе.
Потому что Кларксон без сознания и просто не в состоянии сопротивляться.
— Джинджер! Джи! Мисс Уитлок! — назойливый голос заставлял оторваться от бесчувственного тела жертвы, — да что с ней такое?! — чьи-то руки коснулись лба, — Кевин, дай воды, она перегрелась!
— Я в порядке, — убрала я руки жениха со своего лба, взяла папин телефон и гордой, призывной походкой пошла звонить Эмме.
Села за барную стойку, налила себе дорогущего шампанского, раз уж выпала такая возможность, и приготовилась ждать соединения.
Чтобы занять чем-то руки взяла карандаш и листик бумаги, все эти принадлежности лежали на маленьком столике у кожаного дивана. Правая рука что-то рисовала, в левой был хрустальный фужер, телефон стоял напротив.
Наконец на экране что-то загорелось. Камера отразила спальню подруги, на кровати огромной кучей были свалены вещи, в углу комнаты я разглядела открытый чемодан, а сама миссис Престон в банном халате и накрученных бигудях что-то искала в шкафу.
— Эмма? — позвала я подругу. — Ты чего? На свидание, что ли, собираешься? Тогда зачем чемодан? — уточнила я.
— Джинни, детка! — подозрительно счастливый тон заставил слегка пошатнуться на стуле, — а я тоже еду на Силион!
— Да? — удивилась я, — командировка?
— Нет, отпуск, — лучезарно объявила она.
— Так ты к нам едешь? — я обрадовалась. Покажу ей Силион, познакомлю с Джерри и Кевином, ну и с Кларксоном, конечно.
— Ну, почти, — почему-то покраснела она.
— А ты, часом, не к племяннику едешь? — догадалась я.
— Да ну, ты что, — забегали её глаза, — к какому такому племяннику?
— Может быть, ко мне? — встал за моей спиной Гейбл. — Привет, тётушка! — рыкнул он в камеру и слегка оглушил меня.
— Котёночек, — расплылась в улыбке моя подруга, — какая неожиданность, — ненатурально удивилась она, — ты, что же это, знаком с Джинни?
— Котёночек, — захихикала я, подавилась шампанским и уронила телефон.
Пока я пыталась справиться со смехом, мистер Аполлон поднял аппарат, но соединение уже разорвалось.
— Мисс Уитлок, — ноздри репортера раздувались, и сам он навис надо мной словно ангел мести. На секунду я увидела за его спиной большие белые крылья, картинка эта отчего-то показалась мне очень знакомой, — это что такое?! — он возмущенно размахивал какой-то бумажкой перед моими глазами.
— Дайте сюда, — я взяла листочек, — ой, — сжалась я.
С маленького рисунка на меня смотрел Кларксон, и так-то ничего страшного в этом портрете не было.
Кроме того, что репортера я изобразила в свадебном платье.
— Мисс Уитлок, — неодобрительно посмотрел на меня Котёночек, — меня пугает ваша нездоровая страсть к алкоголю. На правах вашего жениха я это изымаю, — и с этими словами он забрал у меня бокал.
«Слёзы дождя»! Золотой за бутылку! Да я за год столько не зарабатываю!
— Верните! — я спрыгнула со стула.
Он нагло расхохотался мне в лицо, опрокинул бокал, схватил последнюю бутылку и пошел на палубу.
Я догоняла, он прибавил скорость. Я кинулась ему наперерез, он вручил бокал и бутылку невозмутимому папе, подхватил меня на руки и перевернул головой вниз.
— Мистер Кларксон, это возмутительно! — я оказалась лицом к плавкам репортера.
— Мисс Уитлок, — послышалось откуда-то сверху, — не хотите присоединиться вон к той чудесной стайке полосатых рыб? Это будет достойная благодарность за ваше сомнительное творчество?
— Молодость, любовь, — довольно огласил папа, — как же это прекрасно.
— А с тобой мы еще поговорим, папуля! — пригрозила я кулаком примерно в том направлении, где сидел отец.
— Положи меня, как печать, на сердце твое, — подскочила с шезлонга Энн, — как перстень на руку твою: ибо крепка, как смерть, любовь…
Шокированный Кларксон поставил меня на палубу, я же так обалдела от монолога агента, что забыла о мести.