– Ты же знаешь его идиотские шутки.
– Знаю. Ты мне перезвонишь, когда закончишь с Сетом? Как понимаю, он приперся к тебе колонку делать?
– Да. Ты угадал.
– Ладно. Буду ждать твоего звонка. Не заработайся.
Нил повесил трубку.
Джорджи бросилась своей в Сета. Она думала, что сейчас и сам желтый аппарат грохнется на пол, но этого не произошло. Провод, соединявший аппарат с трубкой, растянулся, как пружина, и так же сжался. Трубка шмякнулась на пол. Неужели разбилась?
Интересно, можно ли сюда подключить другой аппарат? Коричневый кухонный телефон тоже оказался волшебным. В крайнем случае она сможет звонить Нилу с него.
– Тебе мало разрушить мой брак? – зашипела она на Сета. – Хочешь разрушить вообще все и разом?
Сет вскинул брови. Вид у него был такой, будто трубка засветила ему по физиономии и будто он собирался крикнуть: «Правила, правила и еще раз правила!»
– Разрушить твой брак… – растерянно пробормотал он.
Джорджи мотнула головой, понимая, что хватила через край.
– Я не должна была так говорить… Прости… Я… Зачем ты вообще раскрыл рот?
– Ты думаешь, я разрушаю твой брак?
– Нет, я так не думаю. Я думаю, что это я сама разрушаю свой брак. Ты всего лишь сообщник.
– Я не сообщник. Я твой лучший друг.
– Знаю.
– Я был и всегда останусь твоим лучшим другом.
– Знаю.
– Даже если это…
– Не начинай!
Сет стоял возле шкафа, поставив ногу на приступок. Поза напоминала манекенщника, демонстрирующего оранжевые слаксы. Он явился к ней в оранжевых слаксах!
– Джорджи, я что-то тебя не понимаю. «Все и разом»? Что это значит?
– Ничего это не значит. Я жутко устала.
– И вдобавок напугана, – тихо сказал он.
– Да, напугана, – согласилась Джорджи.
– А спокойно поговорить со мной обо всем для тебя совершенно неприемлемая мысль. Даже катастрофичная. – (Джорджи закусила губу и лишь кивнула.) – Хорошо, Джорджи. Давай не будем говорить об этом. Давай заниматься нашим сценарием.
Джорджи подняла голову. Сет сейчас был воплощением искренности и открытости. Таким она его видела крайне редко.
– Это все, чем я могу тебе помочь, – сказал он.
– Сначала я должна позвонить Нилу.
– Хорошо. Ты позвонишь Нилу. Потом оденешься. Я спущусь вниз и найду привезенный мной кофе. Если надо – подогрею… А ты, когда будешь готова, тоже спустишься вниз. Я больше никому не скажу, что ты спишь без штанов… хотя теперь я узнал твою тайну. Мы заставим Эми Шерман-Палладино[41] чесать задницу от зависти.
– Мне нравится Эми Шерман-Палладино.
– Я знаю. – Сет картинно изогнул брови. – Я все знаю, потому что я твой лучший друг.
– Угу.
– А сейчас я иду на вашу кухню.
– Сет…
– Через пару минут ты там появишься.
– Я не могу так быстро. Я должна позвонить Нилу.
– А я могу подождать, – сказал Сет, упершись затылком в шкаф.
– Я не хочу заставлять тебя ждать.
– Джорджи!
– Не возражай мне. Я должна исправить ситуацию… насколько возможно.
– А мне что прикажешь делать, пока ты исправляешь ситуацию?
– Поезжай на работу. Пиши.
– Ты сегодня приедешь на студию?
– Возможно.
– Но завтра ты будешь там кровь из носу?
– Да.
Сет слегка побился головой о дверцы шкафа.
– Замечательно, просто замечательно… – Он пнул дверцу. – Четыре дня! У нас осталось всего четыре дня!
– Знаю.
– Не сомневаюсь… Если тебе удастся собрать кусочки своего брака, потом обязательно приезжай на студию. Не кисни здесь.
– Давай прекратим говорить о моем браке. Навсегда.
Сет подошел к двери, взялся за ручку.
– Ты сейчас мечтаешь, чтобы я поскорее убрался? – усмехнулся он.
– Угадал. Я не стану возражать, если Хизер выставит тебя за дверь. Еще и спасибо ей скажу.
– А мне всегда казалось, что я нравлюсь Хизер, – пробормотал Сет, закрывая за собой дверь.
Джорджи не стала дожидаться, когда Сет покинет дом и у нее прояснится в голове… Нил дважды сумел позвонить ей по проводному телефону. Значит, волшебная линия связи работала в оба конца. И значит… Ничего это не значит! У волшебного телефона свои правила или вообще никаких.
Она торопливо набрала номер… настолько торопливо, что попала не туда. Пришлось набирать заново.
Трубку взял отец Нила. Джорджи поежилась.
– Здравствуйте, Пол… мистер Графтон. Это Джорджи. Скажите, Нил дома?
– Ты можешь называть меня Полом.
– Хорошо, Пол.
Она была готова разреветься.
– Ты вовремя позвонила. Еще немного – и мы бы уехали… Вот и Нил идет.
Отец передал трубку сыну.
– Алло!
– Привет, Нил.
– Привет.
Его голос показался ей холодным, но не рассерженным. Тогда она не умела распознавать такие нюансы. Да и сейчас тоже.
– Ну что, Сет позволил тебе сделать перерыв?
– Он уехал.
– Вот оно что.
– Ты ведь тоже куда-то собирался. Твой отец сказал…
– Да. Поедем навестить сестру моей бабушки. Она в доме престарелых.
– Очень заботливо с твоей стороны.
– Не придумывай. Ей там жутко одиноко, в этом доме престарелых. Особенно под Рождество. А что мы можем? Только съездить к ней.
– Понимаю.
– Извини, я просто… терпеть не могу дома престарелых. А у двоюродной бабушки своих детей нет, поэтому мы…
– Я ей очень сочувствую.
– Да брось ты! – фыркнул Нил. – Я думал, ты спала.
– Когда?
– Когда я позвонил.
– Я действительно спала.
– А Сет сторожил твой сон?
– Нет. Он приехал к нам домой и разбудил меня.
– Ты же вроде собиралась позвонить мне, как проснешься.
– Я действительно собиралась.
– Когда-нибудь, – сказал Нил. – И я дождался.
– Нил, ты обещал никогда не ревновать меня к Сету.
– А я и не ревную тебя к Сету. Я сердит на тебя.
– Напрасно, – кусая губы, сказала Джорджи.
– Родители мне уже показывают: пора ехать. Я тебе позвоню, когда вернусь.
Она чуть не крикнула в трубку: «Не звони мне». Вместо этого она сказала:
– Хорошо. Я буду дома.
– Договорились.
Джорджи не сказала ему: «Я люблю тебя», боясь не услышать этих слов в ответ.
– Я буду дома, – повторила она.
– Пока, – сказал Нил и повесил трубку.
Глава 20
Нил повесил трубку. Для него это было просто.
На мгновение Джорджи пожалела, что Нил не знал, кто на самом деле ему звонил. Какая Джорджи. Рассказать бы ему все, тогда он не оборвал бы связь с будущим. Когда говоришь по волшебному телефону, понимаешь: это разговор совсем иного свойства.
Проголодавшаяся Джорджи побрела на кухню.
У полуоткрытой входной двери стояла Хизер и с кем-то говорила. Выглянув в окно, Джорджи увидела машину доставщика пиццы. Невзирая на голод, она не решилась подойти к сестре и забрать у нее пиццу. Такое вмешательство могло бы разрушить этот хрупкий подростковый флирт.
Она включила кофеварку, открыла холодильник и вздохнула, не найдя там ничего пригодного для позднего завтрака.
Через несколько минут в кухне появилась улыбающаяся Хизер.
– Где пицца? – спросила Джорджи. – Я жутко хочу есть.
– А я… не заказывала пиццу.
– Но доставщик пиццы был здесь. Я видела его машину.
Хизер обошла ее и тоже принялась изучать содержимое холодильника.
– Привезли… неправильную пиццу.
– Что значит «неправильную»? – удивилась Джорджи. – Пицца бывает свежая или черствая. А «правильной» и «неправильной» пиццы не существует.
– Адресом ошиблись. Что-то напутали. А мы часто заказываем. Отсюда и путаница.
– Хизер, не надо врать про «неправильную» пиццу и ошибки с адресом. Этот парень просто заехал поболтать с тобой. – (Хизер покачала головой и полезла в овощной отсек.) – И сколько времени вы устраиваете подобные свидания?
– Ничего мы не устраиваем.
– Я спрашиваю, давно ли ты начала заказывать пиццу не ради пиццы, а как предлог для этих встреч?
– А давно ли Сет начал работать живым будильником?
Джорджи оттолкнула сестру и захлопнула дверцу холодильника:
– Неуместное сравнение. И вдобавок глупое.
Судя по лицу Хизер, она хотела сказать какую-то дерзость, однако сдержалась. Молча встала, поджав губы и скрестив руки.
Джорджи поняла, что в кухне ей делать нечего.
– Я пошла мыться. Если Нил позвонит, позови меня. – (Хизер стояла как изваяние.) – Я тебя очень прошу.
– Позову, – буркнула Хизер, не поворачивая головы.
Прежде чем отправиться в душ, Джорджи проверила состояние желтого телефона. Гудок был. Регулятор звонка не прикручен. Как будто пока она ходила на кухню, кто-то мог пробраться в ее комнату и напакостить с аппаратом.
Помнится, в старших классах она так боялась пропустить звонок от одного парня, что тащила телефон с собой в ванную. Этот парень ей ни разу не позвонил, что не мешало Джорджи ждать его звонков.
Она стояла под душем, пока хлеставшая из него вода не стала холодной. Тогда она закрыла воду, позаимствовала у матери спортивные штаны и фуфайку с изображением мопса. Оделась и пошла в прачечную.
Когда Джорджи росла, стиральная машина и сушилка стояли возле гаража, под небольшим пластмассовым навесом. Вскоре после водворения у них Кендрика появилась и прачечная пристройка. Кендрик выложил пол метлахской плиткой и сделал стол для сортировки белья. Если в кухне зазвонит проводной телефон, его будет слышно и отсюда.
Открыв дверцу стиральной машины, Джорджи побросала в барабан свои джинсы, футболку и лифчик…
Ее лифчик имел весьма удручающий вид.
Джорджи покупала его, когда Элис еще была их единственным ребенком. За это время изначальный розовый цвет превратился в серовато-бежевый. Одна из проволочных косточек постоянно вылезала из паза и либо торчала возле воротника рубашки, либо впивалась Джорджи в ребра. Напрасно думать, будто это заставило Джорджи купить себе пару новых лифчиков. Когда случался подобный конфуз, она отходила в сторону, возвращала косточку на место и забывала о проблеме до следующего раза.