[19], был в 1928 году арестован и получил десять лет «без права переписки». С тех пор о нем ни слуху ни духу. А ведь он был известным изобретателем, имел благодарность от Ленина «за восстановление Красного Флота». Ты вспомни процесс Промпартии 1930 года и поверь мне, что дело этим процессом не ограничится. Риск очень большой, я лично считаю твое желание вернуться в Россию неразумным.
Доводы зятя выглядели убедительными. Конечно, схожие мысли возникали и у Владимира Козьмича, но он старался их прогонять. Выслушав родственников, Зворыкин обещал, что еще раз все обдумает и примет решение.
ТЕЛЕВИДЕНИЕ ЗАВОЕВЫВАЕТ МИР
После возвращения Зворыкина в начале ноября 1934 года из СССР родственники и друзья, по его словам, «вздохнули с огромным облегчением», поскольку, узнав об истории, произошедшей с П. Л. Капицей, опасались, что нечто подобное может произойти и с изобретателем телевидения. Трудно сказать, какие чувства испытывал сам Владимир Козьмич, расставшийся после этой поездки с мыслью вернуться в Россию.
Коллектив лаборатории электроники «Ар-си-эй Виктор» был рад появлению своего руководителя после продолжительной поездки за океан, однако среди разнообразных служебных новостей Зворыкина ожидало печальное известие. Находясь в отпуске во Франции, погиб в автомобильной катастрофе его надежный помощник в работе над телевидением Григорий Оглоблинский. Несмотря на разницу в возрасте — Оглоблинский был младше Зворыкина на 12 лет, — соотечественников связывали дружеские отношения, а также прекрасное взаимопонимание в совместно проводимых исследованиях. После, встречи с Владимиром Козьмичом в Париже в конце 1928 года Оглоблинский в июле 1929 года переехал в Питсбург для работы в «Вестингауз» под его руководством. Вместе с ним он перебрался затем в Камден, где были достигнуты, пожалуй, главные творческие успехи в его недолгой 33-летней жизни. Талантливый физик, он внес большой вклад в создание иконоскопа, не раз подавая идеи, способствовавшие продвижению вперед в работе над этим исключительно сложным прибором.
Пережив трагичную потерю молодого коллеги, Зворыкин вернулся к своим профессиональным делам. В этот период он начинает помимо работы уделять внимание и другим занятиям и увлечениям. После второй поездки в СССР в 1934 году Владимир Козьмич перестал тяготиться вопросом о возможности возвращения на родину. Получив обнадеживающие результаты по передающей трубке и всей системе электронного телевидения, он больше не чувствовал себя на работе словно бегун, выкладывающийся на дистанции, чтобы не утратить лидерства. Загородный дом в Тонтон-Лейкс помог ему обрести возможность столь необходимого полноценного отдыха. Как когда-то с отцом в окрестностях Мурома, он с удовольствием стал проводить выходные дни на охоте, благо дичь в лесных угодьях этой части Америки водилась в изобилии. На выходные дни часто приглашал в свой загородный дом коллег по работе. Приезжали кто с охотничьим ружьем, кто с клюшкой для гольфа, славно отдыхали и на природе, и за столом в большой комнате тонтонского дома. Но, как вспоминали сотрудники, Зворыкин не был бы Зворыкиным, если бы при этих встречах не находил время устроить «мозговой штурм» волновавших его научных и технологических проблем. И действительно, многое из того, что воплотилось потом в разработках лаборатории Зворыкина, было придумано во время дискуссий в Тонтон-Лейкс.
Потом у Владимира Козьмича появилось новое увлечение. Вместе с двумя друзьями он приобрел в собственность одноместный самолет и, получив права пилота-любителя, регулярно совершал на нем волнующие полеты. Желанного порядка не удалось достичь только в семейной жизни. Владимир Козьмич встречался с дочерьми, помогал им и старался отвечать на все их просьбы. Но с женой Татьяной произошел окончательный разрыв. О том, что впереди может быть новое личное счастье, Зворыкин долгое время не задумывался.
В 1934 году основной проблемой исследований Зворыкина стала разработка и использование электронных умножителей. Записи, которые делал ученый в своем рабочем журнале (эти журналы хранятся в архиве фирмы «David Samoff Res. Со.»), дают представление о том, как ученый «вгрызался» в интересующую его проблему, одновременно намечая пути создания новых приборов и устройств:
«1934 год
1 августа — усилитель вторичной эмиссии и фотоэлемент с умножением вторичной эмиссии;
18 сентября — схема фотоэлектронного умножителя (ФЭУ);
8 ноября — схема и принцип действия электронного умножителя;
16 ноября — умножитель напряжения аналогичной конструкции;
22 ноября — схема увеличения чувствительности иконоскопа с применением электронного умножителя;
ноябрь — электронный умножитель с большим выходом электронов;
декабрь — электронный умножитель электростатического типа с различными способами фокусировки.
1935 год
2 января — использование электронных умножителей в радиоприемных устройствах;
10 января — преобразование высокого напряжения в низкое с использованием электронного умножителя;
6 февраля — иконоскоп в сочетании с электронным микроскопом и умножителем;
март — мощная электронно-лучевая трубка с электронным умножителем;
управление электронным пучком с использованием вторичной эмиссии;
апрель — иконоскоп с электронным умножителем;
электронный умножитель с мишенью, прозрачной для электронного пучка;
то же с пленками, полученными напылительным методом;
май — телескоп с умножением электронов; июнь — электронный умножитель с внешней потенциальной нагрузкой…» и т. д.
Занимаясь исследованиями и разработкой приборов и аппаратуры нового типа, Зворыкин не забывал своевременно оформлять заявки на получение патентов, знакомить научную общественность с результатами своих работ, выступая на конференциях и публикуя статьи.
В январе и июле 1935 года он подает заявки на изобретение электронного умножителя, в октябре того же года делает доклад об этом новом классе электронных приборов на заседании Нью-Йоркского отделения Института радиоинженеров.
В вышеназванных заявках нет ссылок на работы Л. А. Кубецкого, с которыми Зворыкин ознакомился в сентябре 1934 года. Хронологически Кубецкий начал работу над электронными умножителями и подал заявку на изобретение такого прибора раньше Зворыкина. Эти факты дали основание ряду отечественных авторов говорить о наличии преемственности между работами Кубецкого и Зворыкина над электронными умножителями.
Отвечая на многочисленные приглашения, в марте 1935 года Зворыкин вновь побывал в Европе. Приехав в Париж, он убедился, что телевизионная трансляция, осуществляемая почтово-телеграфным ведомством Франции с применением оптико-механического передатчика и использованием Эйфелевой башни, выглядит уже как вчерашний день телевидения. Сделав доклад об электронно-оптических системах в Сорбонне, Зворыкин после этого встретился с хорошо знакомым французским коллегой П. Шевалье и другими специалистами в области телевидения.
Приехав спустя несколько дней после этого в Берлин, Зворыкин отметил, что и здесь дела с телевидением обстоят ничуть не лучше, чем во Франции. Под началом почтового министерства в Германии действовало такое же устаревшее 180-строчное оптико-механическое телевидение. Уезжая из Берлина, Владимир Козьмич еще не знал, что всего через два месяца ситуация с телевидением в Германии начнет существенным образом меняться. Все телевизионные службы и разработки перейдут под контроль рейхсминистра авиации Г. Геринга. После тотальной проверки ряда лабораторий и фирм исполнительные чиновники поставят гриф «секретно» на всю документацию, связанную с перспективными телевизионными разработками. Наверное, Зворыкин немало бы удивился, узнав, что штамп «сов. секретно» красовался и на имевшихся в Германии чертежах его иконоскопа и фарнсвортовского диссектора изображения. Нацистское правительство поставило цель обеспечить телевизионный показ Олимпийских игр 1936 года в Берлине. Этой цели теперь была подчинена деятельность исследовательских лабораторий фирм «Телефункен» (имевшей, кстати, деловые связи с Ар-си-эй и ЭМИ), «Fernseh», «Loewe Radio» и «Lorenz».
Будучи в Берлине, Зворыкин встретился с замечательным немецким ученым Манфредом фон Арденне, с которым до этого имел продолжительную переписку. В процессе переписки ученые уже имели возможность обсудить многие волнующие их проблемы, связанные с телевидением. Дружеские отношения после этой встречи М. фон Арденне и В. К. Зворыкин сохраняли на протяжении многих лет, хотя возможностей встречаться лично у двух выдающихся ученых, работавших по разную сторону океана, было не так много.
В конце 1935 года началась реализация договора между Наркоматом электротехнической промышленности СССР и компанией Ар-си-эй, окончательно согласованного обеими сторонами. Сообщение об этом появилось в одном из декабрьских выпусков газеты «Нью-Йорк таймс». Газета называла сумму (около двух миллионов долларов), которую составила общая стоимость технологического оборудования и радиоаппаратуры, закупаемых большевиками у фирмы Ар-си-эй. Сообщалось, что для заключения договора потребовались разрешение Госдепартамента и согласование с руководством армии и ВМС США.
В апреле 1936 года президент Ар-си-эй Д. Сарнов организовал публичную демонстрацию разработанной в компании электронной системы телевидения для представителей прессы. Демонстрация вызвала большой интерес, поскольку таких показов компания не проводила с мая 1932 года. В телевизионной студии «Ар-си-эй Виктор» в Камдене была установлена камера со зворыкинским иконоскопом, осуществлявшая натурные съемки, а также передачу кинофильмов, отснятых на 35-миллиметровую кинопленку. Трансляция шла на телевизор с кинескопом Зворыкина, имевший размер экрана пять на семь дюймов (примерно 12,5 на 18 сантиметров). Для этого показа Зворыкин остановился на выборе зеленоватого фона светящегося экрана, как наиболее комфортного для зрителя. К принятому за стандарт «голубому экрану» телевидение пришло позже.