Сэй рассмеялся, а Пол кивнул и внимательно взглянул ей в глаза. Кэрол не сомневалась — при первой же возможности он постарается открыть в ней для себя много нового…
У Кэрол было странное ощущение, будто Сэй Дадзай знает, что они с Полом стали любовниками. Неужели это так заметно? — подумала она с легким смущением. Может, Пол сказал ему?
Сэй казался довольным и счастливым, и она почувствовала себя спокойнее. А когда Пол взял ее за руку, Кэрол поняла — скрывать больше нечего. Этот жест выдал их отношения.
— Тебе хорошо — ты привык ко всему этому, — прошептала она, когда они выходили из дома.
— К чему?
— Ну… К тому, что наутро все знают о том, что происходило ночью в твоей постели.
Пол посмотрел на нее вопросительно.
— Ты считаешь, что нам надо прекратить? — спросил он.
Лицо его моментально стало непроницаемым. Кэрол крепче сжала его руку.
— Да ни за что в жизни! — воскликнула она смеясь. — Я тоже привыкну. Просто дай мне несколько дней, чтобы понять, как вести себя.
Пол сразу расслабился, притянул ее к себе и крепко прижал к груди.
— Запомни: это только наше с тобой дело.
«Наше»! Значит, все нормально. Сердце Кэрол эхом повторило это слово.
Они попрощались с Этсу и остальными и поехали в аэропорт Хикари. Кадзуо, вернувшись со свадьбы, был очень обеспокоен последними событиями и решил лично отвезти Пола и Кэрол.
Он хотел сопровождать их и дальше, но Пол не разрешил. Кадзуо был нужен на Хикари: Пол не хотел, чтобы в его отсутствие кто-то вторгся во владения Сэя. Теперь Кадзуо стоял на шоссе вместе с другими сотрудниками компании Пола и махал рукой вслед самолету, двигавшемуся по взлетной дорожке.
— Первая посадка — в Гонконге, — сообщил пилот, когда самолет уже поднялся в небо.
— Ты говоришь по-китайски? — осторожно спросил Пол, выглянув в иллюминатор: внизу темнел лишь океанский простор, остров уже не был виден.
— О нет! — рассмеялась Кэрол.
— По-японски у тебя получается неплохо, — усмехнулся он.
— Ну что ж, спасибо!
— Пожалуйста!
— Все-таки я до сих пор не могу понять, почему ты решил ехать через Гонконг? Разве мы не могли полететь прямо в Сан-Франциско? — удивлялась Кэрол.
— Сейчас ты все поймешь.
Пол вел ее по узкой каменной лестнице, извивающейся как змея и устремляющейся к вершине горы. Внизу остались многолюдные улицы с их невообразимым шумом. Здесь же, в горах, царила поразительная тишина. Они остановились у небольшого буддийского монастыря, где Пол провел много нелегких лет. Сюда он убежал, будучи не в силах вынести падения матери, опустившейся до пьянства и разврата. Именно здесь он обрел покой, понял, что такое порядок и дисциплина для ума и тела.
У входа их приветствовал монах средних лет с невозмутимым лицом. Его свободное одеяние колыхалось на ветру. Узнав Пола, монах улыбнулся и предложил им войти.
— Сегодня в школе особый день. Ученики, закончившие курс обучения, переходят в следующий класс, — объяснил Пол.
Кэрол усомнилась, что Пол приехал сюда только ради того, чтобы поздравить детей с этим событием. Она с любопытством посмотрела на него.
Они стояли в толпе других взрослых. Кэрол догадалась, что это, очевидно, родители учеников, их братья и сестры. Она отметила про себя, что это не богатая толпа: все одеты достаточно скромно. Если здесь и были состоятельные люди, то они не старались выделиться.
Наконец появились ученики. Они шли гуськом, очень серьезные и взволнованные. Взгляд каждого отыскивал своих близких среди зрителей.
Кэрол и Пол вместе со всеми слушали рассказ монаха о пути молодежи к знаниям. Его подопечные сидели смирно, внимательно слушая учителя. Монах сообщил об успехе каждого ученика, мальчики получили грамоты, где каллиграфическим почерком было выведено пожелание на будущее. Потом все поднялись и поблагодарили монахов за их усилия.
Наконец официальная часть закончилась, ученики кинулись к своим родным и друзьям. Только один мальчик остался на месте, растерянно оглядываясь по сторонам. Тогда Пол вышел вперед, и мальчик увидел его.
Лицо ребенка преобразилось и засияло. Он бросился к Полу, крепко сжимая в руке свою грамоту.
— Мистер Дадзай! Вы приехали!
— Конечно, — сказал Пол, как будто обидевшись, что мальчик мог усомниться в этом. — Поздравляю. Твой учитель говорит, в этой четверти ты не пропустил ни одного дня.
Мальчик улыбнулся и пожал плечами. Кэрол подумала, что ему, наверное, лет восемь-девять. Когда он стоял в стороне от веселой толпы, то казался совсем одиноким. Судя по всему, никто не приехал навестить его — ни друзья, ни родные. Только Пол. Зато теперь лицо мальчика светилось таким счастьем! Он не отпускал руку Пола и заглядывал ему в глаза.
— А можно мне летом поехать на Остров Дьяволов?
В глазах мальчика возникло беспокойство, но крепко сжатый маленький рот свидетельствовал, что ребенок стоически перенесет отказ. Кэрол могла поклясться: он утратил бы всякий интерес к Хикари, если бы Пол сказал «нет».
Но Пол молча протянул ему руку, и мальчик горячо пожал ее. А затем, очевидно не в силах сдержать переполнявших его чувств, порывисто обнял Пола, уткнувшись головой ему в грудь. Кэрол наблюдала за ними с некоторым недоумением. Их отношения оставались для нее загадкой.
— Ну, а теперь… как насчет ланча в честь твоего продвижения вверх? — осторожно спросил Пол.
— Да! Я знаю отличное место!
Пол улыбнулся.
— Не сомневаюсь. А ты не стянешь там серебряную ложку или комплект салфеток?
Мальчик засмеялся с самым невинным видом.
— Только при условии, что вы за это заплатите!
— Хорошо! — кивнул Пол и хитро взглянул на растерянную Кэрол; она решительно ничего не могла понять. — Но сначала я бы хотел познакомить тебя с леди, которая составит нам компанию.
Мальчик вскинул голову и посмотрел на девушку с большим интересом, но слегка настороженно.
— Кэрол, познакомься с моим воспитанником Гарри. А ты, Гарри, познакомься с моей подругой Кэрол.
Они сидели в баре аэропорта, ожидая рейса на Сан-Франциско, когда Кэрол наконец решилась расспросить Пола о Гарри. Она все еще не могла прийти в себя от удивления, что Пол специально отклонился от намеченного маршрута ради встречи с чужим ребенком.
— Все это проще, чем ты думаешь. Один монах рассказал мне, что у них есть ребенок, которому нужен «спонсор».
— Как когда-то был нужен тебе, — добавила она тихо и, кажется, начала кое-что понимать.
— Совершенно верно. Если бы в свое время Сэй Дадзай не заплатил за мое образование и не проявил ко мне интереса, я ничего бы не добился в жизни.
— Я думаю, ты себя недооцениваешь, — сказала она и повертела в пальцах бокал с коктейлем, так что кусочки льда стукнулись о стенки.
— Возможно. Но я увидел в этом мальчике самого себя. Буддисты учат: жизнь трудна и полна препятствий, — заметил он, задумчиво глядя на Кэрол. — Каждому нужно сочувствие!
— Мне показалось, он был очень взволнован, — сказала Кэрол. — Должно быть, встречи с тобой доставляют ему радость.
— Я думаю. Мы вовремя заинтересовались им. Еще немного, и он стал бы профессиональным вором. — Пол нахмурился: ему показалось, что в разговоре они коснулись темы, которая слишком сильно волновала его самого. Ему захотелось придать беседе шутливый характер. — Черт побери, получив профессию, Гарри будет присваивать себе то, что ему хочется, законным образом!
Кэрол рассмеялась, но ей было невесело. Она догадалась, о чем думает Пол. Ей захотелось облегчить его боль, но она не знала, как это сделать.
— Люси Шэнь рассказала мне, что у тебя было трудное детство. — Кэрол робко коснулась руки Пола.
Пол уклончиво пожал плечами.
— Смотря что подразумевать под этими словами!
— Она сказала — на Хикари все знают, что у тебя было за детство. Даже в Гонконге знают.
Пол горько рассмеялся.
— Это факт.
— Но я не живу на Хикари! И я никогда не была в Гонконге. Может, ты мне расскажешь о том, что было?
Когда он заколебался, Кэрол опять ласково положила руку ему на локоть и добавила:
— Ну, пожалуйста!
Выражение его лица опять стало непроницаемым, и Кэрол обиделась. Ей казалось, они уже настолько близки, что эта последняя стена между ними может быть разрушена. И Пол, помолчав немного, медленно заговорил:
— Мой отец был очень удачливым человеком. Судя по рассказам, он обладал всеми качествами, чтобы быть преуспевающим предпринимателем. Он и стал им — в своей области. Но дело в том, что эта область была весьма специфической: он занимался переправкой оружия через Азию. Разумеется, нелегальной. А мать моя принадлежала к совсем другой социальной среде. Она выросла в состоятельной благополучной семье, училась в католической школе для девочек. Потом ее отправили в женский колледж, больше походивший на монастырь, чем на академическое учреждение. Вышла она из колледжа наивным ребенком, совершенно не ориентирующимся в жизни. Не знаю, каким образом она познакомилась с моим будущим отцом, но, будучи очень красивой девушкой, сразу обратила на себя его внимание. Однажды увидев, он больше не выпускал ее из своих рук.
— Ты помнишь своего отца?
— Еще бы! Эти впечатления незабываемы! — мрачно сказал Пол. — Мне было всего пять лет, когда он погиб, но я прекрасно помню, как страдала мать. Нет, отец не был жесток с ней или со мной, но у него была одна слабость: он был страшным ловеласом, и это его погубило. Однажды отец спутался с очередной… скучающей женой посредника по торговле оружием в Китае. В один прекрасный день тот обнаружил свою жену с моим отцом в постели и в припадке ревности зарезал обоих ударом мачете [18]. «Один удар для двух любовников» — так он выразился на суде. Его признали невиновным. Единственным человеком, который оказался по-настоящему наказанным за это преступление, была моя мать.
Лицо Пола окаменело, взгляд потемнел от воспоминаний о мальчишеской бессильной ярости.