– Ноты, вибрации. Чем дальше интонация от идеальной, тем больше искажения будет в сигнале при тюнинге, вплоть до неузнаваемости голоса вовсе. То же и с вибрациями. Неконтролируемое кривое вибрато очень сложно убрать незаметно, в большинстве случаев – просто нереально. Если вокалист не в силах сделать красивое, ровное вибрато, стоит попросить его исполнять максимально прямо.
– Подкаты и съезды. Есть у некоторых известных американских исполнителей манера добавлять к любому окончанию звук – а или – э (послушайте Metallica и обратите внимание на характерные окончания). У наших артистов я чаще встречаю, что к окончанию на гласную добавляют «-м» в конце слова вместе с закрыванием рта. Бывает еще, что добавляют «-а-э» до начала слова, что придает такой частушечный характер тексту. Это можно вырезать руками после записи, но не всегда, потому что часто такие добавления происходят с кривым входом или выходом из звука по интонации, то есть с подкатом или съездом, которые весьма плохо поддаются коррекции.
Чем более профессионален вокалист, чем больше его опыт в звукозаписи, тем более предсказуем результат и записи, и сведения, а также его реакция на это сведение. Он уже знает свои тонкости, привык к тембру своего голоса (да-да, многим к нему еще нужно привыкать), не ждет никаких сюрпризов, будет эмоционально устойчив и не предвзят.
Вокалисты часто бывают неадекватны в отношении к себе, причем как в плюс, так и в минус. Чаще всего это плод собственной неуверенности. Если они перегибают в плюс, это звучит примерно так: «Я умею круто петь, но в тот день погода была плохая / давление высокое / тот поганый звукарь все испортил». В общем, если что-то не удалось, виноваты все, кроме самого исполнителя. Но часто встречаются обратные явления, когда артист постоянно придирается к себе и не видит никаких своих достоинств. Это создает упадническое настроение, которое совсем не годится для записи.
Однажды я записывала замечательную милую артистку, которая исполняла довольно драйвовую и даже агрессивную песню. И ее природная милота исполнения ну никак по характеру не подходила к этой композиции. Я уже не знала, что делать, потому что запись грозила быть сорванной. Я видела, что вокалистка теряет терпение и начинает расстраиваться, потому что ничего не выходит. И тогда я начала говорить ей гадости. Уже точно не помню, что именно я сказала, но выражение лица у певицы явно изменилось, она смотрела на меня сжигающим взглядом. И этот настрой был именно тем, что нужно для песни! Конечно, я объяснила потом, что все эти слова были не всерьез, и мы остались хорошими друзьями.
Мы, звукорежиссеры, частенько слышим от вокалистов утверждения наподобие: «Вот через день/месяц/год/жизнь я бы спел лучше!» Товарищи, но мы-то записываемся сегодня! На мой взгляд, не стоит мечтать об условном будущем. Это как «начну бегать / брошу курить / перестану есть мясо в следующем месяце / спою лучше когда-то потом» – возможно, этого никогда не случится. И это не хорошо и не плохо. Лучше, по моему мнению, не перепевать годами одну песню в надежде сделать идеал, а постоянно делать новые треки, продвигаясь по пути самосовершенствования. Поэтому мы работаем так, чтобы получить лучшее из возможного на сегодняшний день.
Пишем вокал
Бывает, мне присылают вокал для сведения, и я слышу, что вокалист не выдал свои 100 %. Когда это так, весь трек в целом не реализуется на все сто. В такие моменты мне жаль, что не я записывала его, чтобы выжать из него максимум и предусмотреть все мелочи, предвидя будущие нюансы сведения.
Когда я работаю на записи, я:
– слежу за приоритетами (эмоции, текст),
– слежу, чтобы уровень входного сигнала не превышал –5 дБ и не опускался ниже –21 дБ,
– кручу в реальном времени уровень преампа или вход компрессора, чтобы он жал не больше 3 дБ,
– компилирую, отмечаю лучшие дубли, делаю подхваты,
– откладываю дубли на даблтреки.
Чтобы успевать все это, неплохо заранее ознакомиться с песней, ее формой и содержанием. Лучше заранее знать, где вокалист станет петь громче, чтобы предвосхитить его действия и убавить громкость входного сигнала для компрессора, чтобы избежать перекомпрессии. Поскольку все, что вы записываете, вы не сможете переделать или убрать какие-то эффекты, то и компрессия при записи должна быть очень легкой. Иначе потом могут быть проблемы, а разжать сигнал обратно не представляется возможным.
Я предпочитаю записывать песню максимально большими фрагментами, не дробя на мелкие куски. Так сохраняется линия эмоций, дыхания и смысла. По возможности поем целиком куплет, припев и другие части, а если не выходит так – делим на абзацы и фразы.
Поем столько раз и до тех пор, пока не добьемся лучшего результата. Как правило, непрофессионалу достаточно 1–1,5 часа, профессионалу – 3 часов. Почему так? Дело в том, что профи может понять вас более тонко и улучшать свой результат в течение 3 часов, а новичок за 1,5 часа выдаст все, что умеет, и устанет так, что работать с ним будет уже просто невозможно.
Нужно помнить, что все (и профи, и не профи) – люди, и:
– в новом месте им всегда сначала неспокойно, поэтому результаты любого человека через полчаса пребывания в студии будут точно лучше;
– всем нужно распеться и почувствовать голос (те же полчаса);
– вы не можете выжать из человека то, чего в нем нет, чего он не умеет. Вы только можете записать лучшее из того, что он может именно здесь и сейчас!
– хвалите! Будьте внимательны и найдите, за что похвалить!
– все устают. Важно не замыливать какие-то части трека, перепевая их бесконечно, – если разница едва заметна, лучше вернуться к ним позже. Важно не затянуть с записью сложных моментов, не оставлять их на конец, когда голос уже устал от записи и не выдает той яркости, которая была в начале сессии.
Очень важно разговаривать! Вы можете смеяться, но больше половины людей, с которыми я работала, рассказывали, как предыдущий звукарь на другой студии просто молча сидел и нажимал кнопку, ничем не помогая. Человек за стеклом никогда до конца не знает, в том ли направлении идет. Любой, даже кажущийся неважным, комментарий звукорежиссера может стать ключом к исполнению, а его молчание – худшее, что может происходить при записи вокала. Оно провоцирует у вокалистов неуверенность и нежелание возвращаться в эту студию.
Треки с разной динамикой куплета/припева часто пишутся на разном расстоянии от микрофона и с различной настройкой приборов. Если в композиции есть контрастная динамика, я как продюсер решаю, сделать ли этот контраст более заметным и сыграть на нем в треке или, наоборот, смягчить его.
Вокал, записанный близко, при сведении можно отдалить. Но тот, что записан слишком далеко от микрофона, вряд ли удастся приблизить. Чем более окрашена комната, тем опаснее в ней сильно отдаляться от микрофона. Мы не раз уже говорили про опасность отражений, даже в подготовленных помещениях они есть и могут сыграть злую шутку.
А еще близость и удаленность вокала имеют разное художественное значение. Чтобы понять, какой вокал нужен в конкретном случае, надо ознакомиться с песней, ее настроением, формой, референсами, а также с характером артиста. Я всегда прошу артиста описать эпитетами настроение песни и свой образ: какой ты в этом треке? Грустный, веселый, агрессивный, роковая женщина или невинная влюбленная 18-летка и т. п.
Важную роль играет общий грув вокалиста с музыкой. Отсутствие вокального грува может потопить даже хит. Я часто предлагаю вокалисту нащупать грув телом – похлопывая себя по ноге или притопывая вместе с малым/клэпом. Тогда, даже если мозг еще не понял грув, тело его уже чувствует.
Следим за длиной окончаний. Часто «наползание» длинных окончаний на основные доли делает трек тяжелым.
Так мы плавно подошли к понятию вокальной аранжировки, о чем и поговорим дальше.
Вокальная аранжировка
Я расскажу о своем понимании процесса вокальной аранжировки и о том, как я его применяю со стороны звукорежиссуры. Она создается до записи, в момент записи, а также на этапе сведения.
Даже человек, поющий кавер на популярную песню под минус, хочет звучать интересно и по-своему, не говоря уже об исполнении авторских композиций. Поэтому практически каждый трек нуждается в той или иной проработке вокальной аранжировки. Это значит:
1️. Ритмичность исполнения (вокальный грув).
У нас в стране есть характерная особенность – мышление и исполнение в сильную долю. Это заметно отличается от фирменного западного вокала. Чаще всего грув в сильную долю кажется более тяжелым. Особенно если он постоянен. Послушайте Виктора Цоя – вам все станет ясно про упор на сильную долю.
Если есть возможность поработать над ритмом, то всегда можно попробовать сместить ритмические акценты, пропуская сильные доли, укладывая мелодии до или после них. Как я уже писала в одной из глав, можно попросить вокалиста вместо вступления в привычную сильную долю взять вдох, тогда его партия сместится. В вокале, чтобы понять, где идет акцентировка, нужно проследить, куда по долям попадают ударные слоги, в какую долю.
Также можно внести разнообразие с помощью смены акцентов по фразам. Например, первая фраза – в сильную долю, вторая – в слабую и т. д. Эти принципы, кстати, хорошо работают не только в вокальной, но и в любой другой аранжировке.
2️. Создание даблтреков.
Даблтрек – когда вокалист поет то же самое нота в ноту, четко в синхрон. Его можно использовать для уплотнения вокала (в моно) или для расширения (в стерео).
Я часто делаю даблтреки из дублей записи, которые не пошли в основной вокал. Иногда вокалист сам не знает, в каких частях песни они были бы нужны, поэтому я всегда пишу весь трек минимум трижды, чтобы потом можно было сделать даблы.
Иногда же нужно, чтобы вокалист исполнил даблтреки отдельно, чтобы они отличались от основного вокала по характеру исполнения. Например, основной вокал тихий, а даблтрек кричащий или наоборот.