груженные пожитками, горбясь под ледяным дождём, промокнув насквозь, но приближаясь к порталу и обещанным Независимым государствам, что простирались за ним. Быстрая проверка показала, что пурпурный символ на дисплее ветрового стекла приближается. Подняв глаза, Сид увидел большую и темную «Туруссу» Ракби, которая свернула с дороги чуть впереди.
– Теперь вижу, – сообщил Сид. – Он поехал по Шестой авеню.
– Понял, Сид, – ответил Йен. – Макротрал его тоже видит. Мы поворачиваем на Восьмую авеню; если припаркуемся на перекрестке с Дьюксвей, увидим его, когда он выйдет из машины.
– Я развернусь в конце Куинсвей и буду ждать.
Сид увидел, как мимо проехала темно-красная «Ковошу-Вальта»; голографические призматические полоски вдоль боков блестели и извивались на ходу. Большой машиной, достойной рок-звезды, управлял Боз, его массивный профиль подсвечивался блистающим фасадом сельскохозяйственного магазина, чьи огни были направлены на загон для верблюдов. И глядел он прямо на автомобиль Сида.
– Дерьмо, дерьмо!
– Что случилось? – спросила Ева.
– Кажется, меня засёк Боз.
– О, ну что за хрень! – сказал Йен. – Макротрал только что потерял Ракби.
Сид увидел, что пурпурный символ исчез с дисплея на ветровом стекле.
– Дерьмо! Боз его предупредил.
– Не уверен, макротрал тут ни к черту не годится. Мы срежем по Дьюксвей и попытаемся его отыскать.
– Точно. Я подстрахую, – сказал Сид. Он велел элке мониторить работающие сегменты макротрала по Шестой авеню, чтобы заметить, не переключит ли Ракби код «Туруссы», чтобы скрыться от наблюдения. Она не зарегистрировала ни одной машины. – Ракби, видимо, свернул.
– Да, мы тоже так думаем, – ответила Ева.
– Ладно, Боз будет следить за мной; вы, ребята, поезжайте по Шестой авеню.
– Сворачиваем, – сказал Йен.
Сид изучил сетку дорог Последней Мили, пытаясь понять, что делать дальше. В любой нормальной, законной слежке участвовали бы запасные машины, команда из пятнадцати детективов, полное смартпылевое покрытие, даже несколько летающих микродронов, чтобы не упускать подозреваемого из вида. Это жалкое подобие операции, которое они устроили, граничило с фарсом. Он резко повернул на Восьмую авеню – амбициозное название для длинной щели между двумя стенами модифицированных коммерческих кварталов, похожих на отвесные углеродные утесы. Фотонный потоп реклам тут был приглушен, сведен до нескольких знаков, мерцающих за решетчатыми окнами. Вверху фотопанели излучали тусклый зеленоватый свет, который озарял монотонный дождь. Обе сточные канавы наполнились, ливневки забились, и вода вот-вот должна была хлынуть на потрескавшийся асфальт. Шины автомобиля, который Сид вёл с осторожностью, порождали небольшие грязные волны, заставлявшие кусочки льда плясать. От такого климатического безобразия смартпыль давно должна была испортиться и отключиться.
– Неудивительно, что макротрал не может тут ничего найти, – пробормотал Сид. Он снова повернул и поехал по Принсвей-Саут, а потом резко затормозил. – Что за хрень?!
Сетка на ветровом стекле, с данными прямо из отдела по гражданским автодорогам Ньюкасла, показывала Принсвей-Саут как прямой путь, связывающий Восьмую и Шестую авеню. В реальном мире все оказалось иначе. В семидесяти метрах от Сида стояла серая композитная стена, соединявшая здания по обе стороны. На ней виднелся узор из выдавленных в смоле выемок, как у структуры, созданной автоматами и состоявшей из простого кожуха поверх арматурной сетки с шестиугольными ячейками. Прямо перед ним старая дорога исчезала под поднимающейся дверью.
Сид повернул рычаг управления и задом выехал по Принсвей обратно на Восьмую авеню.
– Не могу проехать.
– Мы сейчас на Шестой, – сказал Йен. – Его не видать.
– Он мог срезать по Западной, – предположила Ева. – Или заехать в какой-нибудь склад. Тут почти у каждого склада есть погрузочная площадка.
Сид повернул на Дьюксвей. Мимо проехали два грузовика, их толстые колеса породили темные волны на подтопленной дороге. По обе стороны от него среди бесчисленных дверей и узких переулков скрывались тени. Работало всего несколько фотопанелей. Это была мрачная, зловещая дорога, и Сид вдруг понял, что ему не нравится находиться здесь в одиночестве.
– Как глупо, – сказал он. – Если мы будем тут ездить и искать их, они точно нас заметят. Возвращайтесь в участок, тут нам нечего делать.
– Да уж, верно подмечено, – проворчал Йен.
Сид прибавил скорости, насколько посмел, окатив тротуар водой из-под колёс. Теперь он просто хотел выбраться из Последней Мили. Район, с дерзким наслаждением погрязший в хаосе, распаде и жадности, одержал над детективом верх.
Иеля они так и не нашли. Вэнс Эльстон вёл поиски два дня. Взводы легионеров прочесали прилегающие территории до самого края джунглей. Остальной персонал лагеря осмотрел каждую палатку, каждый поддон и весь транспорт. Все три «Лендровера» и оба ДПП ездили по близлежащим джунглям, круша заросли кустов поменьше и обрывая паутину лоз, натянутую между стволами. Три имевшихся в Вуканге лёгких разведывательных вертолёта «Сикорски CV-47 Воробей» по спирали облетали лагерь, отходя все дальше над роскошным непроницаемым покровом из древесных крон, постоянно рассылая высокомощные запросы в попытках запустить код-респондер в телотрале Иеля. Они задействовали инфракрасные сканеры, выслеживая горячие точки размером с человеческое тело. Эльстон ни словом не обмолвился пилотам о том, что ему намного сильней хотелось обнаружить движущихся инопланетных монстров, чем неподвижный остывающий человеческий труп. Это не имело значения; «Воробьи» не нашли ни того ни другого. Команда АВА запустила пару дронов «Рэйтеон 6Е-В Сова» полетать над ближайшими реками – на крайний случай, если вдруг тело унесло течением.
После второго полного обыска в лагере персонал, не занятый разведкой с воздуха или патрулированием за пределами периметра, вернулся к обычным обязанностям. Полеты «Дедалов» возобновились, и инвентарь лагеря продолжил пополняться. Официальный статус Иеля сменился на «пропал на задании». Поскольку не было ни трупа, ни доказательств насилия, он не мог считаться мёртвым.
В лагере в это не верили и сочиняли блестящие теории, замысловатые и невероятные, о том, как его устранили.
Был вечер, когда Вэнс наконец-то признал поражение и поменял статус в досье Иеля. Кондиционер в квик-кабине изнывал от нагрузки после очередного знойного дня, а персонал собирался на воскресное вечернее барбекю, которое быстро превращалось в традицию для экспедиционных лагерей. Он велел элке установить соединение с Вермекией. Безопасная линия связи через цепь н-лучевиков длиной шесть тысяч километров над джунглями, кабель на морском дне и ещё четыре тысячи километров по земле, с гражданскими ретрансляторами и ячейками, была чем-то вроде насмешки, но звонок шел в аудиорежиме, и шифрование АВР по-прежнему оставалось лучшим.
– Две смерти? – спросил Вермекия.
– Одна смерть, одно исчезновение, – уточнил Вэнс, жалея, что это сильно смахивает на попытку оправдаться.
– Что же случилось?
– Муллена я почти готов списать как жертву какой-то незаконной деятельности, на которую он напоролся. Иель выглядит куда более подозрительно.
– Его похитили пришельцы?
– Не знаю, – вынужден был ответить Вэнс. – В любом случае доказательств нет.
– Что говорит чутье?
– Я могу сказать лишь то, что весьма уверен – это не Анджела Трамело. Хотя должен признать, что в других лагерях таких инцидентов нет. По крайней мере, пока.
– Больше ничего не должно случиться, – заявил Вермекия. – Я не приму такого количества совпадений.
– Хочу подчеркнуть, что Вуканг отвечает за базовую оборонную миссию, – сказал Вэнс. – Если пришельцы об этом узнали, они могли начать вторжение. А Иель был в команде ксенобиологов.
– Но не отвечал за оборонную миссию.
– Знаю.
– И откуда пришельцы могли об этом узнать?
– У нас нет ни малейшего понятия об их истинных способностях. Но мы знаем, что один из них мог побывать в Ньюкасле.
– Так ты веришь, что они существуют? – спросил Вермекия.
– Начинаю думать, что это возможно. Но конечно, доказательств нет, только косвенные улики. Как обычно, нам требуется что-то весомое. Как там дела у детектива Хёрста?
– Все ещё отслеживает дурацкие такси.
– Серьезно?
– Ага. Статистически он уже должен был найти нужную машину. Как по мне, это напрасная трата времени.
Вэнс испытал странный прилив симпатии к бедолаге-детективу, которого швырнули в кошмарное расследование, где на него чересчур сильно давили со всех сторон.
– Он делает то, о чем мы его попросили.
– Какая разница? Теперь от тебя зависит, получим ли мы ответы.
– Понимаю.
– Когда начнете сбор генетических образцов?
– Вуканг полностью готов, так что я посылаю первую автоколонну в джунгли завтра.
– Рад слышать. Нам нужны хоть какие-то результаты.
Вэнс отключился и провел долгую минуту в тесном кубикле, уставившись на единственное узкое окно, дарованное его статусом. Оно обрамляло край колец, которые начали ярко сиять, поскольку вращение Сент-Либры уносило Брогал в ночь. Две смерти – он был уверен, что Иель убит, – выходили за рамки совпадений. Он не сомневался, что в джунглях прячется… нечто. Это лишало его присутствия духа, потому что невозможно было понять причину, по которой твари держались в укрытии. И он лишь теперь начал осознавать, насколько Вуканг изолирован. Созданная Господом Вселенная намного больше, чем требовалось человеческой душе для уютной жизни.
Заиграла музыка. Какой-то гитарный рок-трек, который в квик-кабине казался металлически резким и одиноким. Он должен был так же слышаться в джунглях – чужеродный звук, поглощенный и разбитый обширным пространством зелени, совершенно не имеющий значения.
Вэнс вздохнул и попытался оттолкнуть растущую тревогу в сторону. Хотя бы на этот вечер. Сегодня будут бургеры и сосиски, латук, который пролежал в холодильнике слишком долго, жареные булочки и мало кетчупа. Как и положено всем барбекю, это праздник во имя человечности. Он закрыл консоль и вышел, чтобы присоединиться к остальным.