— Богом прошу, не порти мне мальчишку! — Иштван подмигивал внуку. — Ведь мы не трутни, чтобы на печке бока вылёживать. Правда, Владислав? Нас и на королевство, и на жинку хватит.
— Совсем из ума выжил! Думай, что несёшь при ребёнке! — выходила из себя бабушка и, схватив полотенце, замахивалась на мужа.
Иштван только этого и ждал. Несмотря на протесты, он хватал её в объятия и крепко целовал в губы.
— Не сердись, моя горлинка! Если нашему внуку повезёт с женой, также как мне с тобой, то и бог с ним с королевством…
Воспоминания были настолько яркими и живыми, что Ласло почудились запахи табака и свежеиспечённого хлеба, которые у него всегда ассоциировались со стариками и жизнью в их небольшом поместье. Растроганный, он перекрестился, чего не делал уже с незапамятных времён. «Бабушка, дедушка!.. Спасибо вам за безоглядную любовь. Только не умирайте, не дождавшись меня», — он смахнул невольные слёзы и поймал сочувственный взгляд отца.
«Чёртово детство! — окончательно расстроился Ласло. — Оно так близко и в то же время невообразимо далеко. Намного дальше, чем родная планета. Ведь, в отличие от прошлого, на Землю ещё можно вернуться». Внезапно его охватил страх, что стоит только моргнуть и отец исчезнет. Ведь в детстве такое случалось не раз. Пётр, зная, во что это выльется, уходил из дома, не прощаясь с сыном.
Вопреки его опасениям, он и не думал исчезать. Наоборот. Сидя напротив, Пётр просто излучал энергию, которая при жизни влекла к нему самых разных людей: от степенных коллег-археологов до авантюристов всех мастей. Ну а женщины и вовсе слетались к нему как бабочки на огонь.
— Что-то случилось? — забеспокоился Пётр, когда молчание затянулось. — Дома всё в порядке?
Не в силах ответить, Ласло покачал головой.
— Да, пап, — пробормотал он, наконец-то справившись с собой. — Всё в порядке. Знай, что бы ни случилось, я люблю тебя.
Толчок в сознании заставил его проснуться ещё до того, как сработал будильник. Не открывая глаз, Ласло сел в кровати. «Мог бы ещё поспать. Пропади пропадом эта чёртова Навигационная школа с её идиотской дисциплиной!» — проворчал он, зевая во весь рот. Щёки были мокрыми от слёз и в его памяти промелькнули обрывки сна. «Пригрезится же такая ерунда!.. Ладно, не стоит заклиниваться. Скоро всё забудется».
Побоявшись снова заснуть, Ласло откинул одеяло и вскочил на ноги. Практически без участия мозга его пальцы набрали привычную комбинацию знаков на пульте и затемнённые стёкла прояснились. Ещё одно нажатие и по комнате загулял порывистый ветер, несущий неуловимо знакомые ароматы.
Раздувая тонкие крылья породистого носа, землянин втянул в себя прохладный воздух и озадаченно наморщил лоб. «М-да, и так во всём. Вокруг всё чужое, но почему-то кажется, если немного поднапрячься, то непременно вспомнишь, что это такое». На его лице появилось упрямое выражение. После некоторых размышлений он решил, что пахнет свежеспиленным смолистым деревом.
«Вот и славно! — определённость вызвала у Ласло прилив хорошего настроения. — Итак, что у нас творится за бортом?» Он вскочил на подоконник высокого арочного окна и, сладко потянувшись, выглянул наружу.
В мире царила предутренняя мгла. Солнце Рамбо ещё не показалось и потому высокое небо казалось чернильным облаком, в котором потонули многочисленные яркие созвездия. Взгляд Ласло скользнул к востоку — туда, где над верхушкой горной гряды висело целое семейство крохотных лун, называемых Бусами Мораны. Его губы скривились в недовольной гримасе. «Хрень какая-то! То ли дело наша красавица Луна! — он приободрился. — Зато днём здесь почти как дома. Небо синее и облака такие же белые и пухлые, будто вата. В общем, совсем как у нас в горах, в имении дедушки под Зирцем».
Только что приснившийся сон почему-то не желал уходить в небытие, и по его лицу снова скользнула тень.
«Не раскисать, мадьяр! — приказал он себе, заметив подкрадывающуюся ностальгию. — Близкие всегда с нами, на то нам и дана память сердца. А за приключения нужно платить, тем более есть за что, — он глянул на город, лежащий у его ног, и распрямил плечи, стряхивая с себя груз прошлого. — Смотри, какая красота и не говори, что она того не стоит!»
И в самом деле, — поделённый на части стремительными стрелами наземных магистралей, подчас совершенно загадочного назначения; опутанный изящной паутиной переходов между высоченными причальными башнями, над которыми как пчёлы роились авиетки; украшенный световыми фонтанами и парками, Рамбо был фантастически прекрасен.
Мир, полный скрытой жизненной энергии, манил землянина неизведанными землями и рискованными приключениями. Его взгляд устремился туда, где сутки напролёт кипела напряжённая жизнь. Гравитационный лифт, связывающий планету с орбитальной станцией, трудился сутки напролёт. Даже с земли можно было видеть, как к центральному причалу прибывают сияющие огнями пассажирские лайнеры.
При виде величественного зрелища в глазах Ласло, унаследованных от цыганских предков, загорелось неподдельное восхищение. Ему доводилось бывать на станции, и он знал, что в огромном вестибюле космопорта их встречают нарядные толпы народа. Поначалу его удивляли экзотический вид и необычные повадки инопланетян, но со временем он потерял к ним интерес. С некоторых пор его привлекала только рабочая зона станции, где без всякой помпы причаливали неуклюжие работяги-транспортники, подчас везущие в своих трюмах целое состояние. Среди них деловито сновали юркие суденышки обслуживающего персонала и небольшие яхты искателей приключений, чьи хозяева грезили об очередном сокровище. Временами между ними вклинивался корабль, принадлежащий Галактическому патрулю. При приближении его хищной туши другие поспешно уходили в сторону, давая ему «зелёную улицу». Достигнув цели, вооружённый до зубов блюститель космического правопорядка неспешно заплывал в раззявленную пасть грузового дока, где его уже поджидали руки опытных спецов.
«Красота! Вот где настоящая жизнь! Какая к чертям ностальгия! Пока на Земле долетят до Марса, я успею облететь, если не всю Вселенную, то несколько галактик совершенно точно! — подумал Ласло, глядя на мелькающие огоньки на орбите. — Клянусь! Когда-нибудь я обязательно разбогатею. Вот тогда я куплю корабль, не хуже, чем „Птица удачи“ у Аэлиты, и буду свободен как птица…»
— Встать, кусок дерьма! Я кому сказал? — вдруг завопил грубый мужской голос.
«Проклятье!» — сержантский ор, записанный в качестве побудки, заставил землянина очнуться от мечтаний. Он скатился с подоконника и бросился в душ. Энергично растираясь, он заглянул в зеркало и подмигнул своему отражению «А что? Хорош! Что бы ни говорила Аэлита». Бросившись к выходу, он вернулся и стёр запись на кристалле будильника. «Вот теперь полный порядок. Прости, дружище, но ты мне больше не нужен. Учёба закончена и впереди меня ожидает целая Вселенная».
— Вперёд и вверх, а там, ведь это наши звёзды, они помогут нам! — завопил Ласло во всю глотку, несясь к учебным корпусам Навигационной школы.
ГЛАВА 9. Нежеланная любовь
По земным меркам наступил месяц май, но весна в столичном городе Рамбо почему-то припозднилась. Покрытая изморозью гранитная плитка то и дело скользила под подошвами ботинок. Ласло чертыхнулся, едва не упав, а когда оказался под пологом раскидистых деревьев, пожалел, что не захватил с собой куртку. Выглянуло солнце и ветки, густо обросшие инеем, начали бурно таять; их роскошное зимнее убранство превратилось в дождь, грозящий испортить его парадный светло-серый мундир.
Чтобы быстрей уйти из-под усиливающейся капели Ласло прибавил шаг и тут позади него раздался дробный перестук каблучков. Кто-то пытался его догнать. «О Господи! Пусть это будет просто знакомая девчонка, а не бывшая пассия», — подумал он.
Но его молитвы не были услышаны.
— Ласло! Постой! — воскликнул задыхающийся женский голос. — Я возьму тебя под зонтик!
Это была не просто бывшая пассия это была та, кого он меньше всего хотел бы видеть. «Чёрт!» — Ласло тихо выругался и, сосчитав до трёх, обернулся.
Искусно балансируя на высоченных шпильках, к нему спешила длинноногая стройная девушка, да не какая-нибудь простушка, а из разряда тех, кого зовут настоящими леди.
Несмотря на то, что встреча была нежеланной, он поневоле залюбовался. И было чем. Элегантный мундир такой же расцветки, что и у него, выгодно оттенял копну чудесных пепельных волос и серо-голубые глаза девушки. Вдобавок волнение и холод расцветили бледное личико нежными красками и этим превратили её совсем уж в сказочную красавицу. Но когда он поймал взгляд полный немого обожания, его восторги резко пошли на убыль.
«Вот ведь непруха! А я так надеялся, что дело обойдётся без объяснений», — уныло подумал Ласло. Но отступать было некуда, и он состроил приличествующую случаю радостную мину.
— Здравствуй, Вайда.
Он взял у девушки раскрытый пёстрый зонтик и привычным жестом обнял её за талию.
— Как жизнь принцесса? — спросил он, со скрипом настраиваясь на беспечный лад.
— Чудесно! Ты не представляешь, как я рада нашей встрече!
«Отчего же? Представляю, — Ласло подавил тяжёлый вздох. — Знала бы ты, как я не рад».
Искрящаяся счастьем девушка ждала поцелуя, и он чмокнул её куда-то в область уха. Знакомый запах волос, и упругость холодной нежной кожи взволновали его и… властно потянули в детство. Полусон-полуявь, а может, просто грёзы наяву — со времени встречи с Вайдой с ним частенько случались такие экскурсы в прошлое. Вот и на этот раз перед его внутренним взором возникла наряженная лесная красавица, истекающая смоляными слезами. Причём так ясно, будто он увидел её наяву.
Стоило только приоткрыть ящик Пандоры, и вслед за ёлкой в памяти возник стол, ломящийся от яств, благостные лица гостей и томительное ожидание первой звезды на небе. А ещё ему вспомнились подарки, завёрнутые в красивую обёртку; тёмная комната, подсвеченная разноцветной гирляндой на ёлке; колышущиеся тени по углам и восторженный ужас перед встречей с Микулашем. Короче, всё то, что заставляет замирать сердце маленького ребёнка в ожидании новогодних чудес.