— Тогда почему у него так много схожего с мнемосами?
— Потому что они тоже выходцы с Земли, — ответил Огаташ, стоящий у двери.
— Сэр!
— Сядь, не суетись, Фапивата.
Подойдя, капитан обнял жену за талию и с нежностью заглянул в её лицо.
— Как дела, любимая?
— С твоим появлением всё лучше и лучше! — просияла Мариен и потёрлась носом о его плечо. — Чего явился, не запылился?
— Да вот народ взбунтовался и затребовал сегодня танцы. Я подумал, что нам тоже не мешает тряхнуть стариной и пришёл пригласить тебя. Составишь мне компанию?
— Правда что ли танцы? Так это замечательно! Ты же знаешь, как я обожаю танцевать… Крам, давай без глупостей! Забыл, что мы здесь не одни?
Мариен оттолкнула мужа, потянувшегося к её губам, и смущённо покосилась на гостью.
— Сэр, я пойду!
С бесстрастным выражением на лице Фапивата вскочила на ноги и аккуратно поставила чашку на стол.
Выскользнув за дверь, девушка прислонилась к стене и беззвучно заплакала. «Любимая!.. Будь ты проклят, Ритси Кавдори! Кто же мне теперь это скажет?» Заслышав смех и отдалённые голоса, она поспешно вытерла глаза. «Проклятье!.. Ритси Кавдори, попомни моё слово, больше ты не заставишь меня плакать!»
Вечером девушка накрасилась, тщательно уложила волосы и надела своё самое лучшее платье. Прохладный синий шёлк льнул к телу, как нежный рокайдианский любовник, и это вызвало в её груди давно забытое волнение. Чтобы привыкнуть к туфлям на высоком каблуке, она прошлась по каюте, а затем повернулась к зеркалу и грустно улыбнулась своему отражению. «Вынарядилась, как дура. И кому теперь это нужно?»
На увеселительный вечер Фапивата пришла в мундире и без грамма косметики на лице. Правда, туфли на высоком каблуке она всё же оставила. Это не прошло незамеченным и она, слыша присвист и восхищённые возгласы мужчин, не знала сердиться ей или радоваться.
В кают-компании, превращённой в танцевальный зал, царило весёлое столпотворение. «Огненный вихрь» вмещал в себя около двух тысяч особей из различных рас, подавляющее большинство которых составляли морфы, внешне неотличимые от человека. И п оскольку мужчин было в два раза больше женщин, то никто из них не стоял у стены, а Фапивату и вовсе приглашали наперебой. И всё же она заметила, что Романовича нет среди танцующих. Не было его и среди тех, кто выбрал себе для развлечения игры и выпивку.
«Вот ведь заносчивый дурак! Если будет по-прежнему избегать ребят, то рискует стать парией. Тогда хочешь, не хочешь, а придётся переводить его в другую группу, что не украсит мой послужной список», — сердито подумала она.
Пару недель Фапивата незаметно наблюдала за проблемным новичком и не могла не признать, что он хорош в деле. В рукопашной и стрельбе Романович изначально был одним из лучших, а после комплекса специальных тренировок и вовсе уступал лишь Риду-арр-Переву, да и то далеко не всегда. С техникой он тоже был на «ты» и с лёгкостью усваивал новые для себя устройства. Психологические тренинги тоже не составляли для него особого труда. Он хорошо ориентировался в незнакомой местности, проецируемой симулятором, и когда ставилась такая задача, был чрезвычайно находчив в общении с аборигенами.
Трудности начинались только тогда, когда Романовичу приходилось работать в команде и особо заметно это было там, где от слаженных действий всей группы зависел успех операции. Однажды во время боя на истребителях Фапивата поставила его в паре с Ридом-арр-Перевом и они прекрасно отработали совместные манёвры, которые не давались ему ни с кем другим из группы.
Выбравшись из симулятора, Фапивата подозвала Романовича к себе, и они договорились о встрече. Конкретное время они не назначили, поскольку у него были ещё занятия с наставником из Внешней разведки.
Придя к себе, девушка взялась было за составление недельного отчёта по группе, но из-за отсутствия рабочего настроения дело продвигалось крайне медленно. Чтобы прогнать сонную одурь она залезла под ледяной душ, а затем бесцельно бродила по каюте и временами ловила себя на том, что придирчиво оглядывает себя в зеркале. «Ну и что? Я всё же женщина, а Романович хорош собой, и моя реакция вполне объяснима, — оправдывалась она перед собой. — Другим выворачивай душу, а себе не смей. Я не забыла, кто он такой и в чём его вина. — Последнее слово её зацепило, и она призадумалась. — Чувство вины в качестве угнетающего фактора?.. В свете того, что рассказывали ребята, вполне может быть. Конечно, полной уверенности нет, как во всём что касается этого гада, но очень похоже, что именно в этом кроется причина душевного разлада Романовича».
Часы показывали уже двадцать девять рамбуанских часов (примерно одиннадцать часов вечера по земному времени), когда раздался требовательный вызов. Фапивата глянула на высветившийся экран и усмехнулась. «Ну вот! Только соберёшься поспать, как обязательно кто-нибудь припрётся».
— Заходи! — пригласила она припозднившегося гостя.
— Не помешал? — вежливо поинтересовался Ласло и, увидев ярко накрашенные губы девушки, удивлённо приподнял бровь.
— Нечего таращиться! Это лечебный бальзам, — буркнула она и указала в направлении кресла, стоящего у небольшого столика.
— Слава богу, а я уж подумал, что помешал свиданию.
Ласло сел и, не скрывая интереса, прошёлся взглядом по стройной фигуре девушки, облачённой в нарядный трикотажный костюм, стараясь при этом не слишком явно таращиться на её изящные лодыжки.
— Извините, командир, но я к вам на минутку. Не хочется выслушивать ворчание Перева, что я мешаю ему спать, — проговорил он и демонстративно зевнул.
Бесшумно ступая по мягкому ковру, Фапивата взяла плетёный стул и села напротив него. Откинувшись на удобную спинку, снабжённую подушкой, она съехала к краю сиденья и сложила ноги на стол, прямо под носом у Ласло.
— Мы же договорились не выкать друг другу, — напомнила она и, забавляясь, пошевелила пальцами босых ног.
Опустив глаза, Ласло вздохнул.
— Извини, Фапивата, никак не привыкну.
— Мы не на службе, можешь звать меня по имени.
— Как скажешь, Ирида. — Он снова вздохнул и сцепил пальцы в замок. — Так о чём ты хотела поговорить?
— О тебе и обо мне, — глаза девушки смеялись, — и ещё о чувстве вины, — она выдержала нужную паузу. — Сначала о моём, а затем о твоём.
Увы, Романович оказался крепким орешком, и тщательно проработанная схема психологической обработки не сработала. Полчаса Фапивата искала к нему подход, а затем сдалась и просто рассказала ему о своих подозрениях относительно того, что он мнемос, и о своём походе к леди Мариен-адд-Роу, а также об открытии, что он землянин.
— Ну и что? — осведомился Ласло в ответ на её красноречивый взгляд. — Тебя так сильно огорчает, что я землянин, а не пампасец? Или ты хотела, чтобы я оказался мнемосом? Тогда ты со спокойной душой выперла бы меня не только с «Огненного вихря», но и из Содружества, под тем предлогом, что я незаконным путём получил вид на жительство?
— Иди ты к чёрту! Только понапрасну трачу с тобой время, — в сердцах сказала девушка, и Ласло еле успел уклониться от удара ногой, когда она сменила позу.
— Раньше ты посылала исключительно к демонам и к хаосу, — заметил он и в мыслях поздравил себя с хорошей реакцией, позволившей избежать массы острых ощущений от удара в пах.
— Имею полное право на упоминание рогатой нечисти, ведь мы на Рокайдо тоже родом с Земли, — с вызовом сказала Фапивата.
— С Земли? — Ласло с сомнением глянул на неё. — А это не очередной подходец, чтобы распотрошить мне душу? Конечно, ты ксенобиолог, но наверняка проходила всякие психологические штучки.
— Думай, что хочешь! — окончательно рассердилась девушка и попыталась встать, но он поймал её за руку.
— Не спеши, Ирида. Наконец-то, у нас появилась тема для разговора. Я бы тебе не поверил, но кое-что подтверждает твои слова. Конечно, мало верится, что вы самостоятельно вышли в космос, и нашли планету, подходящую для колонизации. Но видение, столь поразившее нас обоих, содержало такие детали быта, что мне показалось, что я нахожусь на Земле, — вспоминая, Ласло прикрыл глаза. — По моим ощущениям это выглядело как поселение конца девятнадцатого века или это было глухое захолустье?
— Мой родной Марполь не такая уж захолустная деревня! — возразила девушка, и снова положила ноги на стул. — Естественно, мы оказались на Рокайдо не по своей воле. Так называемые легальные работорговцы воспользовались тем, что на Земле разразилась эпидемия какой-то жуткой болезни и под предлогом спасательной миссии вывезли оттуда кучу двуногого поголовья, которое было обречено на смерть, и потому их исчезновение не могло повлиять на ход истории. Около двух миллионов человек были отданы Ватру-По-Вастиру, правителю Рокайдо. Из-за глобальной катастрофы он почти лишился своих подданных, но у него была уникальная топливная добавка для звездолётов и подписанная декларация о приёме в члены Галактического Содружества.
— Видимо, речь идёт об эпидемии чумы в Европе четырнадцатого века.
— Такие детали мне не известны. Предки были неграмотными, а уцелевшие рокайдианцы не оставили записей о нас, не знаю уж по каким соображениям.
— Нет общей истории, нет общего самосознания. Если разделить по языку, что рано или поздно происходит из-за обособленности поселений, то пришельцы быстро забудут свои корни и воспримут ценности более развитой цивилизации.
— Именно это и произошло, — призналась Фапивата. — Рокайдианы быстро вбили нам в голову, что они господа, а мы быдло, обязанное трудиться в поте лица.
— А как же дети от смешанных браков? — заинтересовался Ласло.
— Зависит от того, чьи черты они унаследуют. Если ребёнок похож на рокайдианца, темнокожий и со светлыми волосами, то его признают своим. Все остальные считаются ублюдками.
— Откуда ты узнала, что вы с Земли?
— Кавдори просветил. Одно время он работал во Внешней разведке и имел дело с нашей планетой. Я имею в виду Рокайдо. — Девушка с иронией посмотрела на собеседника. — Допрос окончен, или ты ещё что-то хочешь узнать? Спрашивай, не стесняйся.