— Что-то я ни черта не понял! Теряешь сноровку, Климент! Раньше ты врал более складно.
ГЛАВА 34. Завершение миссии по розыску статуэтки Грантайна
— Можешь не верить, но я говорю правду. — Бурага быстро глянул на звёздную кошку. На её личике промелькнуло смущённо-независимое выражение, и он невесело улыбнулся. — Что ж, видимо, я должен рассказать историю моей жизни, чтобы вы мне поверили.
Сгорбившись, будто от тяжёлой ноши, упавшей ему на плечи, он начал своё повествование:
— Беда пришла, когда мне исполнилось ровно десять лет, по летоисчислению Содружества, — пояснил он, повернувшись к Аэлите, которая села справа от него.
— Мой день рождения… Лу ру кейя! Он так хорошо начался! Не передать словами, как я был счастлив в этот день, — поговорил он невыразительным тоном.
Противореча словам и голосу, на его лице промелькнул отголосок сильнейшей боли, и Аэлита почувствовала себя неуютно. Сквозь череду разнообразных масок впервые проглянули настоящие чувства молодого человека. А ещё она ощутила его беззащитность и просто вселенское одиночество.
Реакция звёздной кошки не прошла незамеченной. Ласло недовольно покосился на неё и подумал, что финансовый гений и здесь на пути к успеху, — ведь вызвать сочувствие к себе, значит, завоевать доверие. Правда, ему не верилось, что Бурага действует сознательно. Это подтверждали отголоски эмоциональной бури, которая бушевала в его душе, и которую он улавливал даже без помощи Федьки.
— Я не хочу, чтобы у вас сложилось превратное впечатление о моих родных, — тем временем продолжал Бурага. — Всё, что я раньше говорил о них, сплошная ложь. На самом деле, я очень любил родителей и братьев. У нас была дружная семья. Очень дружная и очень счастливая. Семья. — Он судорожно вздохнул. — В честь моего дня рождения мама устроила грандиозный праздник. Гостей было видимо-невидимо, а подарков столько, что ими завалили несколько комнат. Если поднапрячься, то я до сих пор могу вспомнить, кого как звали и что именно они подарили, но это не важно. Главный подарок это счастливая улыбка мамы, с которой она глядела на меня, и гордость, сквозившая во взгляде отца. Братья, конечно, ревновали, но они были хорошими ребятами и лишь беззлобно подтрунивали надо мной. В своей поздравительной речи Крамонд сказал, что я — редкий паразит, но все мои недостатки искупают деньги и доброе сердце.
Лицо Бураги исказилось от сдерживаемых слёз.
— Дарт был старше меня лишь на год, и поскольку отцовская служба безопасности косо смотрела на любые знакомства даже в пределах нашего дома, то мы часто играли вместе. Немудрено, что мы привязались друг к другу и стали неразлучны, как близнецы. С Крамондом, которому исполнилось семнадцать, мы были не столь близки. Слишком уж велика разница в возрасте. Тем не менее он любил меня…
— Кто бы сомневался! Младшенький — редкий паразит, но все его недостатки искупают деньги и доброе сердце, — не удержался Ласло, после чего Аэлита была готова прибить его за несвоевременное вмешательство.
— Не слушай его, Климент! Он сам не знает, что несёт! — горячо воскликнула она.
Оскорблённый в лучших чувствах Бурага выпрямился и его голубые глаза сверкнули гневом.
— Это не отменяет того, что я любил старшего брата, — проговорил он и после паузы с горечью добавил: — Когда его застрелили, я проплакал день и ночь. Ну а когда убили Дарта, было ещё хуже, меня уже откачивали в домашней клинике. К несчастью, у нас были слишком хорошие врачи.
Ласло обругал себя за несдержанность.
— Извини! У меня не было братьев и сестёр, — пробормотал он обескураженным тоном.
«Чёрт! Кажется, сегодня не мой день», — вздохнул он, видя, что после его неосторожных слов собеседник снова замкнулся в себе.
— Честное слово, Климент, я не хотел тебя обидеть!
— Ничего, я привычный к пинкам, — с сарказмом заметил Бурага и холодно улыбнулся. — Прошу прощения, господа! Кажется, я впал в ненужные переживания. Но я постараюсь исправить свою ошибку.
И в самом деле, его дальнейший пересказ знакомства с олу-тайши был краток, сух и по-деловому точен.
Недоверие Ласло быстро ушло. Изредка прерывая Бурагу наводящими вопросами, он очень внимательно слушал и всё больше хмурился. Когда речь зашла о зерне хаоса и его собственной роли в истории с тенями-убийцами, он окончательно помрачнел.
— Стоп! Хочешь сказать, что рудник это ловушка и олу-тайши уже давно охотятся на меня?
— На того, кто нашёл зерно хаоса, — последовало уточнение.
— Я нашёл и что из этого? — резко проговорил Ласло, уже зная, что ему не понравится ответ.
На лице Бураги промелькнуло торжество.
— Значит, я прав! Ты действительно ключ-деструктор!
— Ключ-деструктор? — Перед глазами Ласло промелькнули устрашающие видения из будущего Содружества. — Кто это? — вопросил он.
— Подождите! — вмешалась звёздная кошка. — Климент, куда девались жители посёлка и охотники?
— Не переживайте, госпожа Аэлитмиррани, — Бурага повернулся к девушке и застенчиво улыбнулся. — Честное слово, с ними всё в порядке. Поскольку рудник закрыт, в виду его полной нерентабельности, сотрудники получили солидное выходное пособие и разъехались по домам. Охотники за статуэткой Грантайна перехвачены моими людьми. После полюбовной сделки, обошедшейся мне в немалую сумму, все они согласились сменить имя и внешность, чтобы пропасть без вести.
— Зачем вы это сделали? — удивилась она.
— Чтобы лига отказала нам в помощи, и мы обратились к Аргтуру, а уж он направит нас по нужному адресу и заодно подсунет нам подсадную утку, — ответил ей Ласло.
Аэлита воззрилась на Бурагу.
— Это правда?
— Да, — ответил он и его губы дрогнули в лёгкой улыбке. — Правда, с Агтуром пришлось повозиться. Он далеко не сразу согласился сотрудничать.
Припомнив искалеченную руку криминального авторитета и то как Аргтур нервничал, Ласло внутренне поморщился. Он недооценил, с кем имеет дело.
— Насколько я понимаю, ловушку для нас соорудил именно ты? — прохладно заметил он и после согласного кивка Бураги потребовал рассказать, что ещё ему известно об олу-тайши и что такое ключ-деструктор.
— Скажи, ты точно уверен, что здесь больше нет теней-убийц? — уточнил тот.
Для его спокойствия Ласло прикрыл глаза и сосредоточился.
— Не дрейфь, Климент! Мы здесь совершенно одни, не считая забытой рудокопами домашней живности, — последовал ответ.
— Ну ладно! — Бурага вздохнул и прежде чем приступить к рассказу, поднял голову и глянул в чистое голубое небо безымянной планеты. Затем он перевёл взгляд на чёрную собаку, спящую безмятежным сном, и вздохнул ещё раз. — Скажи, что ты знаешь о прошлом Содружества и, в частности, о Сеятелях?
Ласло призадумался.
— Немного, — честно признался он. — В общем-то, я всегда больше интересовался современностью, чем историей.
О своём личном знакомстве с двумя Сеятелями он умолчал, решив, что не стоит сразу выкладывать все карты на стол.
— Короче, ты ничего не знаешь, — констатировал Бурага. — Что ж, тогда придётся провести краткий исторический экскурс, чтобы ты понял, что именно призван защищать.
— Я?! — изумился Ласло. — Ну нет! Моё дело маленькое: передал разведданные куда нужно, и на этом всё! — запротестовал он и, чувствуя правоту собеседника, сердито добавил: — В конце концов, решать не мне: я всего лишь рядовой сотрудник. Пусть у начальства болит голова.
— Да нет! Принимать решения придётся именно тебе, алла ковачара, — вкрадчиво пропел Бурага и расцвёл ехидной ухмылкой. — Упреждая твой вопрос насчёт непонятного словосочетания, отвечаю: в хрониках, дошедших до нашего времени, древние называли корабль ковачаром, а ключ-деструктор — аллой или прокси.
— Рассказывай, наконец! — рявкнул Ласло и, раскинув руки по спинке скамьи, приготовился слушать.
Бурага начал с того, что олу-тайши сильно забеспокоились, когда пошли слухи о появлении зерна хаоса. Ведь оно, несмотря на название, несло не разрушение, а жизнь и, следовательно, было их антиподом.
— С чего вдруг? — перебил его Ласло.
— Думаю, даже такой невежественный тип, как ты, слышал о кораблях Сеятелей, — язвительно проговорил Бурага и, посмотрев на сумку, в которой звёздная кошка держала вселенский раритет, с торжественной миной добавил: — Так вот, они не что иное, как порождения зерен хаоса.
— Я думал, это байки. Продолжай, Климент, я внимательно тебя слушаю.
— Надеюсь!
Как следовало из рассказа Бураги, олу-тайши приказали ему проверить достоверность слухов о появлении в Содружестве Сердце Атума и он, не жалея денег, начал охотиться за сведениями о нём, чтобы понять, чего именно боятся тени-убийцы. И тут выяснилось, что его опередили. Стоило ему напасть на след и найти владельца уникального документа, как оказывалось, что он уже продан.
Когда неудача постигла его в третий раз, раздосадованный Бурага спросил у женщины, сколько ей заплатили незнакомцы. Вот тогда и выяснилась одна интересная деталь: она помнила, как передавала документ, но не помнила лиц покупателей.
Конечно, ей могли стереть память аппаратными средствами, но у него сразу же возникло подозрение, кто это может быть. Потому он при каждой последующей встрече с бывшими хозяевами документов начал выяснять обстоятельства продажи.
Догадка подтвердилась, основными покупателями были мнемосы. Они опередили всех и сумели снять самые сливки. Внешней разведке и прочим заинтересованным лицам достались лишь немногие крохи, которые они пропустили при розыске информации о зерне хаоса. Возможно, из-за того, что сочли их недостоверными, как предположил Бурага.
Мнемосы работали профессионально, они изъяли не только оригиналы документов, но и все копии. И всё же ему удалось кое-что узнать. Коллекционеры — увлечённый народ и они не просто так хранят свои сокровища, они их изучают. Памятуя об этом, при встречах Бурага обстоятельно беседовал с бывшими хозяевами раритетов, которые с большой симпатией относились к скромному молодому человеку, чувствуя в нём родственную душу. Конечно, устная информация страдала неточностью, и всё же он получил дополнительные сведения о Сеятелях, создавших некогда могущественную цивилизацию, и об их легендарных кораблях, бороздящих пространство и время. Заодно ему приоткрылась тайна их гибели.