Потерявший своё сердце гигантский левиафан постепенно умирал, но проходили столетия, прежде чем он полностью приходил в негодность.
Бурага грустно улыбнулся.
— Среди транспортников ходят слухи, что последний из кораблей Сеятелей до сих пор появляется на дальних линиях Пограничья. Говорят, что его ключ-деструктор жив и доставляет гуманитарные грузы давно забытым колонистам, когда они оказываются в отчаянном положении.
— Вряд ли такое возможно. Наверняка это очередная легенда о Летучем голландце, — возразил Ласло и нетерпеливо добавил: — Климент, не тяни! Сам знаешь, время — деньги. Говори, отчего загнулись Сеятели и возвращаемся на корабль. Что-то мне подсказывает, что нам не стоит здесь задерживаться.
— Хорошо, я почти закончил.
Из-за спешки окончание истории о Сеятелях получилось не столь эффектным, как рассчитывал Бурага, но он доверял чутью землянина.
Со временем дальновидные правители сообразили, что рубят сук, на котором сидят. Население планет росло в геометрической прогрессии, а переселяться больше было некуда.
После сложных переговоров, где задавали тон две могущественные империи РРнайд и Кордей-Фта, сложилась коалиция, которая в дальнейшем послужила основой для образования Галактического Содружества. Объединенный флот межзвёздных государств взял под защиту корабли Сеятелей и безжалостно расстреливал тех, кто смел нападать на них.
Именно тогда была создана Внешняя разведка, которая изначально занималась тем, что старалась навести дружественные мосты с Сеятелями. С некоторых пор они крайне редко появлялись на планетах. Вдобавок теперь подбором Спящих занимались Разрушители. По скрытности они ничем не уступали планетарным рыцарям плаща и кинжала, а вот возможностей у них, благодаря достижениям Созидателей, было гораздо больше. Найти их было нелегко, а договориться ещё сложней. В Разрушителях не было ни грана миролюбия Сеятелей прежних лет. Как говорится, они сначала стреляли, а потом спрашивали, что нужно.
После сложнейшей операции, проведённой Внешней разведкой, долгожданная встреча с одним из Сеятелей всё же состоялась. На завуалированное предложение покровительства — естественно, в обмен на планеты, подходящие для жизни, — он невесело засмеялся: «Да сколько угодно! Только вам придётся добираться до них своим ходом», — заявил он.
Глава делегации от коалиции межзвёздных государств осторожно заметил, что раньше Сеятели сами доставляли колонистов к планетам, где не зародилась разумная жизнь.
«Это было до того, как вы истребили больше половины наших кораблей», — последовал резкий ответ.
Сеятель поднялся с места и обвёл притихшее собрание долгим взглядом. «Отныне рассчитывайте только на свои силы, господа! Не надейтесь на нашу помощь, её не будет. Я это говорю не со зла. Так уж сложились обстоятельства, — сказал он спокойным тоном и с горечью добавил: — Да и нас, считайте, уже нет».
Впоследствии директор, в то время возглавлявший Внешнюю разведку, отправил доклад императору империи Ррнайд, где высказал предположение, что именно Сеятель имел в виду.
По его гипотезе, вынужденные организационные изменения на борту кораблей Сеятелей не лучшим образом сказались на экипаже. Начавшиеся раздоры внесли диссонанс даже в среду учёных. Творческие озарения товарищей теперь вызывали не радость, а зависть.
Как это ни прискорбно, Созидателей покинул дух созидания, скаламбурил директор Внешней разведки, что заставило поморщиться императора, который не видел в создавшейся ситуации ничего весёлого.
Несмотря на все старания, говорилось дальше в докладе, Сеятелям теперь крайне редко удавалось создать условия для разумной жизни на планетах и этим вызвать деление зерна хаоса. Оттого у них больше нет прежней потребности в резервистах, и они крайне редко спускаются на планеты.
Но и это ещё не всё. В атмосфере раздора прокси материнских кораблей постепенно теряют связь со своим зерном хаоса и, следовательно, управление. Потому экипаж вынужден пользоваться изобретениями, подобными тем, что придумали захватчики, чтобы управлять собственными кораблями.
В подтверждение своих слов директор Внешней разведки привёл донесения агентов, имевших контакты с Разрушителями.
Бурага хотел было рассказать, что ещё поведал старичок, но Ласло ему не дал.
— Всё, уходим! — проговорил он не терпящим возражений тоном.
— А как же статуэтка Грантайна? — спросила звёздная кошка с разочарованием на лице.
— Я сейчас! — Бурага опрометью кинулся к зданию администрации и вскоре снова показался на пороге. — Вот она! — победно воскликнул он, сгибаясь под весом каменного уродца.
— Аэлита, срочно вызывай авиетку прямо к куполу! У нас совсем нет времени! — закричал Ласло и первым бросился к спускающемуся кораблю. Держа наготове бластер, он подождал спутников. — Живей! — Он буквально зашвырнул припозднившегося Бурагу внутрь люка и, забравшись следом, облегчённо выдохнул: — Слава богу, успели!
— В связи с чем такая паника? — поинтересовалась звёздная кошка, когда они были уже в воздухе.
— Если бы я знал! — ответил Ласло. — Одно могу сказать, мы вовремя убрались.
И в самом деле, как только авиетка взмыла вверх, отбрасываемая ею тень обрела собственную жизнь. Ласло ошибся. Убитый им олу-тайши был не один, его напарник ушёл на разведку и, получив сигнал тревоги, припозднился всего лишь на какую-то секунду. Попади он на корабль, и искателям сокровищ было бы несдобровать.
ГЛАВА 35. Рокайдо. Извивы политики или Шерше ля фам
Пока Ласло закладывал основы будущего благосостояния, Фапивата тем временем готовилась выйти на арену большой политики.
В положенный срок информация о дочери-полукровке Ватро Нобуса просочилась в массы, и общество Рокайдо, до предела взбудораженное разразившимся скандалом, потребовало представить доказательства морального падения лидера консерваторов.
Резиденцию Нобусов плотно оккупировали представители прессы, и вскоре к ним присоединились инопланетные собратья, которые всё прибывали и прибывали со всех концов Галактического Содружества. Оно и понятно, Рокайдо занимало слишком важное место в экономике миров, чтобы акулы пера могли пропустить столь важное событие. Ватро Нобус претендовал на пост конрайро, и его выбытие из предвыборной гонки грозило изменениями в уже устоявшихся альянсах, в том числе, среди членов Галактического Совета. В случае успешных выборов он автоматически вошёл бы в его состав, и многие уже сейчас искали его расположения — в расчёте на дальнейшее плодотворное сотрудничество.
Подогревая интерес публики, имиджмейкеры тянули время с ответом на то, что многими воспринималась как клевета, призванная опорочить доброе имя будущего конрайро. Но вскоре стало ясно, что больше медлить нельзя. Репортёры, раздражённые вежливыми отговорками сотрудников, грозились самостоятельно отыскать дочь Ватро Нобуса, и взять у неё интервью. Многие из известных хроникёров были профессиональными ищейками, и кое-кто из них уже успел пронюхать о таинственной пациентке из поселенцев, которая появилась в клинике, пользующей членов правящего семейства.
Обстановка в доме Фапиваты тоже накалилась до предела. Впрочем, она и до этого была более чем напряжённой. После признания Лилиан в грехе двадцатидевятилетней давности Корвин и так ходил мрачный как туча. Ну а с тех пор как она вернулась из клиники, в расцвете прежней молодости и красоты, он и вовсе смотрел на неё как на чужую. Крики и слёзы жены на него не действовали. Во всяком случае, он не показывал, что они оказывают на него какое-то влияние.
Поскольку Корвину и Лилиан упрямства было не занимать, то накопившееся раздражение оба вымещали на девушке, которая терпеливо сносила родительские нападки. Правда, рычание отца страшно огорчало её, ведь раньше она видела от него только любовь и ласку.
Доведённая домашними неурядицами, Ирида уже жалела, что из-за Ласло, который вовремя не явился за сыном, ей пришлось взять дополнительный отпуск. Ну а затем прилетел флайер военной расцветки, и она вновь оказалась в штабе планетарной обороны.
Со смешанным чувством она шагнула в уже знакомый кабинет. В ответ на вопрос, зачем она здесь, Ватро Нобус окинул её неприязненным взглядом и заявил, что вызвал её за тем, чтобы натаскать к предстоящему выступлению.
Девушка скрипнула зубами. Я вам не собака, хотелось ей воскликнуть, но она понимала, что подготовка будет не лишней. «Ну что ж, тогда давайте приступим», — сказала она миролюбивым тоном, за что удостоилась благосклонного взгляда Тории Нобус, которая присутствовала при их разговоре.
И в самом деле, сотрудники штаба, взявшие на себя роль репортёров, закидали её такими неожиданно каверзными вопросами, что спустя полчаса она уже кипела от злости и была готова всех их пристрелить. Причём одну девицу с ангельским личиком, оказавшуюся редкой язвой, она пристрелила бы без малейшего сожаления в душе.
С той поры ровно в восемь за ней ежедневно прилетал флайер, и девушка почти целый день проводила либо с командующим, либо с его матерью Торией Нобус.
После того как отпала необходимость в репетициях, она пробовала уклониться от поездок в штаб, но не тут-то было. Не успевала она порадоваться обретённой свободе, как перед ней возникал парень или девушка в форме войск планетарной обороны. Взяв под локоток, сопровождающий максимально бережно тащил её к ждущему поблизости флайеру и вталкивал внутрь. После чего с ней вежливо раскланивались и просили в следующий раз не забывать о назначенной встрече.
Фапивата пробовала сопротивляться, но вскоре пришла к выводу, что это бесполезное занятие. Насколько она могла судить, штабные работнички, с которыми ей приходилось иметь дело, по своим навыкам ничем не уступали хвалёным оперативникам Внешней разведки. Это обстоятельство доводило её до белого каления и одновременно вызывало гордость за свою планету. Рокайдо действительно не скупилось и давало своим гражданам всё самое лучшее. Правда, у коренных жителей и переселенцев были разные понятия о ценностях. Но ведь когда не знаешь, чего лишился, то и недовольства нет, однажды подумалось девушке.