— Украдём! — согласно кивнул мальчик. — Я люблю тётю Ириду и не дам её сожрать какому-то дурацкому дракону.
Рид-арр-Перев, лучше знакомый с политическими реалиями Содружества — он покинул ряды оперативников и уже два года обретался в управлении Внешней разведки — с сожалением посмотрел на приятеля, но не стал развивать тему, не желая заранее его огорчать.
— Как там Бурага? — спросил он по закрытой внутренней связи, обеспечиваемой модифицированной версией ИНС.
Ласло усмехнулся.
— Из-за экспериментального мнемоподавителя, изобретённого лабораторией Внешней разведки, ему так перекосило мозги, что олу-тайши потеряли с ним связь. Но лично я считаю, что это заслуга нашей кошечки Аэлиты, в которую он втюрился по самые уши. Как бы то ни было, Климент безмерно рад и сейчас выжимает до суха Центральную биржу Содружества, стремясь раздобыть средства на строительство флота. Ирвинг скооперировался с мнемосами, и они с Киргоном, кажется, нащупали, где базируются основные силы олу-тайши. Как только данные подтвердятся, дополнительные корабли будут совсем не лишними. Ведь никто не знает, каким военным потенциалом они располагают. Теневые вампиры слишком долго скрывались от нас и наверняка представляют собой грозную силу, за что нужно поблагодарить всё того же Бурагу, который щедро снабжал их деньгами. Одно хорошо, теперь мы знаем, как бороться с неосязаемостью олу-тайши.
Припомнив, чего ему это стоило, Ласло невольно вздохнул. Чтобы Ирвинг поверил в существование необычного противника, которого проглядели его службы, они с Аэлитой отловили олу-тайши, который открыл на него охоту. Как они притащили его в институт, который спонсировала Аэлита, это была отдельная история, в которой не последнюю роль играло зерно хаоса. И всё равно землянину и звёздной кошке очень сильно повезло, что они без потерь для себя водворили олу-тайши, пожирающего по пути всё живое, в специальный бокс.
К счастью для Содружества, чулианец, которого Аэлита переманила к себе в институт, действительно оказался гением в генетике и нашёл способ борьбы со страшным врагом. В общем-то, олу-тайши или теневые вампиры, как их окрестили с лёгкой руки землянина, оказались всё теми же морфами, то есть, обычными людьми, способными принимать необычную форму.
«Конечно, если этих тварей вообще можно назвать людьми», — подумал Ласло и тряхнул головой, отгоняя прочь жуткие видения.
— Ну а как поживает Русалочка? — спросил он, и Рид неслышно вздохнул, прежде чем ответить.
— Нормально. Изо всех сил старается поладить с моими родителями. Правда, отец уже устал сопротивляться и махнул на нас рукой, что не может не радовать, но мама по-прежнему не сдаётся. Она даже близко не подпускает Русалочку к себе.
Ласло улыбнулся.
— Знаю! На днях я звонил в Керию, хотел узнать, как там леди Цина. Первой на вызов ответила леди Тума, и мы с ней немного посплетничали. Она пожаловалась мне, что боится твоей подружки. Мол, она не хочет однажды оказаться в желудке холоднокровной гадины, — сказал он, забавляясь сердитым видом друга.
— Не знаю, чем ты очаровал мою мать, но тебе она прощает то, за что других уже стёрла бы в порошок, — проворчал звёздный кот и отключился от внутренней связи.
Ласло глянул на сцену и, не поверив своим глазам, снова подключил ИНС, которая придала его глазам орлиную зоркость. Затем он отмотал запись на наручном ридере и, просмотрев пропущенный кусок действия, начал склоняться к мысли, что леди Луару права и Тория Нобус действительно страшная женщина.
Несколько позже Фапивата пришла к тому же выводу.
И в самом деле, как только овации поутихли, настала её очередь поучаствовать в игре, причём ей отводилась роль козырной карты. По замыслу рокайдианки, именно она должна была склонить чашу весов избирательного марафона в пользу её сына.
Вместе со всем остальным залом Ирида аплодировала красноречивой ораторше, как вдруг обнаружила, что Тория Нобус смотрит на неё и её взгляд преисполнен любви и раскаяния. На какое-то мгновение она смешалась, а затем обругала себя. Общение с галактическими сливками общества, представленными на борту «Огненного вихря», не прошло для неё даром. Впрочем, как полицейский, она и раньше чуяла фальшь за версту, несмотря на самую талантливую демонстрацию дружелюбия и искренности.
Девушка насторожённо посмотрела в ясные голубые глаза, но её недоверчивость нисколько не смутила прожжённую интриганку. Тория Нобус ответила ей тёплой улыбкой, а затем с вызовом посмотрела в партер.
— Господа, я хочу заступиться за свою внучку и сказать вам, что она имеет полное право на ношение туаро, вид которого вызвал у вас столь бурное возмущение.
Партер снова зашумел, а затем там, где сидели представители партии консерваторов, поднялся высоченный рокайдианец, уже немолодой, но чрезвычайно импозантный в своём тёмно-зелёном национальном наряде.
— При всём своём уважении к вам, госпожа, я должен сказать, что вы зря сотрясаете воздух. Что бы вы ни говорили, вы никого не убедите, что ваша белокожая жаба имеет право на ношение туаро. — Он с гадливым выражением оглядел Ириду, и затем его взгляд вновь переместился к Тории Нобус. Выражение его лица заметно смягчилось, и в зале снова зазвучал его густой сочный баритон:
— Вы можете сколько угодно дурачить инопланетян вкупе с нашим либеральным дурачьём. Говорите, что угодно, но вам не посадить сына на место конрайро. Клянусь Атумом, я не допущу этого! Ватро Нобус запачкал своё имя предательством и теперь ему вовек не отмыться. Смиритесь, уважаемая! Лучше подумайте над тем, как бы позорное клеймо не легло на всю вашу семью.
— И даже не надейтесь! — резко ответила Тория и, надавив на плечо сына, готового вступить в схватку со своим самым непримиримым врагом, добавила: — Вилард Саро, кому из нас придётся жалеть, рассудит время, но я твёрдо уверена, что это буду не я.
— Это угроза, госпожа Нобус? — осведомился новый глава консервативной партии.
— Не будьте столь подозрительны, господин Саро! В конце концов, мы с вами если не друзья, то давние знакомые. Просто я хочу сказать, что скоро вам придётся признать свою неправоту.
— Шутить изволите, голубушка?!.. Хорошо-хорошо, господа недоумки! Можете не разоряться, я умолкаю. Продолжайте ваши предательские речи, госпожа Нобус, и Атум вам судья!
— Благодарю вас, уважаемый, за столь любезное разрешение!.. Господа, господа! Я буду вам очень признательна, если вы перестанете шуметь и дадите мне договорить! — повысила голос Тория Нобус, и её авторитет был настолько велик, что зал утихомирился. — Спасибо! Прежде чем вы снова дадите волю эмоциям, я хочу предоставить слово человеку, который не нуждается в особом представлении. Ларо Клайвес — авторитетнейший учёный не только на Рокайдо, но и в Содружестве. Прошу вас, господин Клайвес!
Тория Нобус повернулась к рокайдианцу, который уже некоторое время находился у кулис, и тот энергичным шагом направился к ней, неся с собой медицинский саквояж. Ларо Клайвес действительно был известен многим присутствующим в зале. Он, помимо прочего, возглавлял самую престижную клинику на Рокайдо. Подойдя, врач с достоинством поклонился членам правящей семьи и его взгляд устремился к виновнице торжества.
— Юная леди, окажите честь и соблаговолите пройти со мной, — сказал он сдержанным тоном, и подвёл девушку к краю сцены. — Вот теперь, когда всем хорошо нас видно, я, если вы не возражаете, перейду к делу.
Он достал из сумки иньектор, и Фапивата с трудом удержалась от желания выкрутить ему руку, но сдержалась, понимая, что вряд ли ей причинят вред на глазах у множества зрителей.
Когда от введённого лекарства у неё закружилась голова, врач подключил диагностику и успокаивающе похлопал её по руке.
— Не нужно волноваться, юная леди! Вы абсолютно здоровы. Это реакция на препарат, и она скоро пройдёт, — Клайвес слегка улыбнулся. — Даю вам честное слово, что не происходит ничего такого, что выходило бы за рамки обычной косметической операции.
— Может, перестанете говорить загадками и прямо скажете, что здесь творится?
— Потерпите немного, и скоро вы сами всё поймёте. Конечно, если ещё не забыли курс пренатальной медицины.
— Причём здесь внутриутробные манипуляции? — насторожилась девушка.
— А вы понаблюдайте за своими руками. Ничего не замечаете?
— Вроде бы кожа потемнела.
— Кожа потемнела, волосы посветлели, глаза меняют свой цвет на голубой… нет, скорей всего, они будут синими. И о чём нам это говорит?
— Об изменении баланса меланина в организме, — ответила девушка и со смешанным чувством глянула на Торию Нобус.
— Умница!
— Я так понимаю, что коррекция меланина проведена ещё на стадии беременности. Разве такое вмешательство не чревато осложнениями для плода?
— При наличии качественных препаратов и опытном персонале риск крайне невелик. Как я уже сказал, вы абсолютно здоровы. Восстановление природного баланса поможет вам занять подобающее место в нашем обществе.
— Доктор, а вам не приходило в голову, что мне это не нужно? Вижу, что нет. Тогда извольте вернуть меня в исходное состояние, как только закончится этот фарс.
— А вы не пожалеете? — осведомился Клайвес и, вглядевшись в лицо девушки, сухо добавил: — Что ж, заручитесь согласием госпожи Нобус, и я обещаю подумать над вашим предложением. Только учтите, никакой самодеятельности! Препарат, который использовали в вашем случае, это моё личное открытие. Конечно, вы можете получить желаемое в любой клинике Содружества, вот только искусственная окраска продержится недолго. Думаю, вам не нужно объяснять, что частый дисбаланс меланина в организме в конце концов скажется на вашем здоровье. Насколько я помню, по роду деятельности вы связаны с космосом, а там всегда присутствует масса излучений неизвестной природы. Так вот, осложнения могут быть таковы, что вы не сможете высунуть носа из корабля.
— Я поняла вас, господин Клайвес, можете не утруждать себя объяснениями.