— Вы хотите что-нибудь передать Ирвингу и Вайде? — спросил Ласло, поняв, что на этот раз перед ним настоящая Латисса, а не просто посланница Сердца Атума.
Мнемонийка холодно улыбнулась.
— Похоже, что я сентиментальна? Впрочем, передайте Марио, пусть он будет осторожен с девчонкой-галактидом. Лучше с ней не связываться, она слишком опасна. Самое лучшее, что он может сделать, это сразу её убить.
— А как же Вайда? — поспешил напомнить Ласло, чувствуя, что время на исходе и свидание с загробным миром подходит к концу.
— Это уже не моя забота. — Латисса протянула руку и крепко, по-мужски, пожала его ладонь. — Прощайте, Владислав. — По её губам скользнула саркастическая улыбка. — Будем надеяться, что наша следующая встреча состоится не скоро. Всё же жизнь, даже самая поганая, предпочтительней небытия.
— Знаю! Ведь в ней всегда есть место надежде. Огромное спасибо, Латисса!
Едва Ласло успел договорить, как его выкинуло в реальность, и он обнаружил, что сидит на полу, свесив голову на грудь. «Занятная поза! Будто марионетка, брошенная кукловодом», — подумал он и поднял голову. Киргон стоял рядом и держал мальчика за плечо, не давая ему подойти к отцу.
Ласло проверил своё состояние. «Слабости нет, и даже голова не болит. Если только мозги повело по фазе. Судя по всему, состояние вполне себе удовлетворительное», — пришёл он к выводу и спросил, как долго был в отключке.
— Восемь минут. И часто такое случается с тобой?
— Если речь о встрече с потусторонним миром, то в первый раз.
Взгляд Киргона приобрёл остроту меча.
— Кто именно к тебе приходил? — спросил он резким тоном.
— А вы догадайтесь! — сказал Ласло, решивший выдержать интригу. — Неужели вам отказали телепатические способности? — поддразнил он мнемоса, хотя видел, что тот готов вытрясти из него душу, если он не даст ответ. — Ладно-ладно! Давайте обойдёмся без грубой силы. Конечно же, приходила Латисса. Дословно она сказала следующее: «Скажите Киргону, что Вайду можно ещё спасти. Пусть он найдёт шкатулку. Она находится в моей комнате в Давидине. В ней средство, которое убьёт этеринг».
На лице Киргона промелькнуло замешательство, но тут же исчезло, сменившись привычной для него маской терпеливого презрения.
Теперь уже Ласло был готов вытрясти из него душу, чтобы узнать есть ли хоть крупица правды в его сообщении или это всего лишь галлюцинация, вызванная перегрузкой запаниковавшего мозга, не находящего выхода из опасной ситуации.
— Что такое этеринг? Вайда действительно пострадала от него? — спросил он и неожиданно понял, что ни разу не поинтересовался, что именно с ней случилось. Злился, проклинал, старался её понять и примириться, но так и не спросил у Киргона, что именно с ней произошло.
— Сашок, спать! — приказал Ласло и подтолкнул сына к двери. — Я кому сказал? — строго добавил он, видя, что тот не решается уйти и оставить его одного.
Вдруг мальчик бросился к Киргону и, обняв его за талию, взмолился:
— Дедушка, пообещай, что с папой ничего не случится! Ну, пожалуйста!
Не пытаясь высвободиться из детских рук, Киргон бросил убийственный взгляд на Ласло.
— Зять, уйми своего сына! — проговорил он с каменным выражением на лице и добавил сквозь зубы: — Поторопись! Я не терплю, когда ко мне прикасаются.
— Александр! — позвал Ласло и показал на дверь. — Живо! Спать и без разговоров!
Мальчик неохотно подчинился. Со скоростью каторжника, обременённого кандалами, он направился к выходу из каюты. Здесь он обернулся и обижено посмотрел на взрослых, но затем вспомнил о приличиях и, пожелав спокойной ночи, вышел в коридор.
Несмотря на то, что обстановка не располагала к веселью, Ласло не удержался от улыбки. «Вот поросёнок! Интересно он сам сюда явился или Киргон заставил его прийти?»
— Сам. Я его не звал.
Взяв ещё один хрустальный стакан и графин с водкой, Киргон сел и жестом предложил сесть ему. Ласло принял его приглашение и опустился в кресло напротив. Несмотря на низкую посадку, оно оказалось очень удобным. А когда он положил руки на подлокотники и откинулся назад, оно довольно заурчало и пришло в движение. «Здорово! Будто большой кот трётся о спину! Нужно будет прикупить себе пару таких кресел. Интересно, где их производят…»
— Держи!
Ласло взял стакан и, чокнувшись с Киргоном, залпом выпил водку. Он мог бы включить ускоренный обмен веществ и выгнать хмель из организма, но не стал этого делать. «Чёрт с ним, пусть будет, что будет! Трезвый или пьяный всё равно я Киргону не соперник, а раз так, то нечего напрягаться. Так что выпью как человек и хоть немного приду в себя. Господи, как я устал от всей этой нервотрёпки! Мало мне Киргона с его закидонами, так ещё и театр абсурда навестил. Эх, забрать бы Сашку и удрать к Ириде! Все вместе махнули бы к её родителям, а ещё лучше на Аркадию, к моим старикам…»
— Это подождёт. Сначала Виктория и Вайда, — вмешался Киргон в течение его мыслей.
— Ну так, вы ответите, наконец, что с ней случилось? — спросил Ласло и потянулся за закуской, которая откуда-то появилась на журнальном столе, хотя внешне он выглядел абсолютно прозрачным.
— Во время отборочного тура она угодила в заросли этеринга. Это растение-хищник. Особенно опасны его споры. Попав на открытые участки тела, они прорастают с такой скоростью, что единственный способ спасения это ампутация. Да и то нет гарантии, что поможет. Ну а если этеринг попал на верхнюю часть туловища, считай, что ты уже мертвец. Вайде не повезло, споры попали ей на шею. Сейчас она в анабиозе.
— Неужели от этой дряни нельзя избавиться?
— Нет. Этеринг чрезвычайно живуч. Если он попал в питательную для себя среду, то практически его невозможно уничтожить. Лишь холод анабиоза способен остановить его рост.
— Выходит, вы не верите, что у Латиссы было средство, убивающее этеринг, — сказал Ласло.
— Это не вопрос веры, — Киргон призадумался. — Странно, что её душа пришла попрощаться именно к тебе, а не к кому-либо из родственников. В общем, я не исключаю, что всё сказанное тобой просто наглая выдумка.
— Я даже не знал такого слова этеринг! И про Давидин впервые слышу!
— Хоть и латентный, но ты всё же телепат. Следовательно, мог получить нужные сведения от меня, а затем придумать подходящую историю. И я допускаю, что ты мог это сделать неосознанно.
— Не думаю! — стоял Ласло на своём.
— С другой стороны, сегодня сорок дней, как Латисса умерла, — продолжал говорить Киргон, не обращая внимания на его слова. — И если ты не солгал, и она приходила к тебе, тогда у неё действительно было средство от этеринга. Ведь мёртвые не лгут. — Он помолчал, что-то обдумывая. — Да, вполне может быть. Во время квалификационных туров у зарослей дикого этеринга постоянно дежурят наблюдатели и медицинская бригада. Вот только Латисса ни разу не обратилась к ним за помощью. Больше того, она ни разу не попала в поле их зрения, а это значит, что она шла вне проложенных троп. Кстати, не советую следовать её примеру. Обычный комбинезон и маска не спасают от спор и через заросли дикого этеринга идут только самоубийцы.
— Тогда какого чёрта вы гоните туда народ? — возмутился Ласло, не донеся кмиртойский гриб до рта. Под действием алкоголя его осторожность резко пошла на убыль.
Киргон иронично глянул на него и, взяв графин, разлил новую порцию водки по стаканам.
— Видишь ли, зять, мы стали телепатами не из-за гордыни, как ты себе вообразил. За это нужно поблагодарить этеринг.
— Он-то здесь причём?
— О, это длинная история!
— Ну, так куда нам торопиться? — благодушно заметил захмелевший Ласло и попытался подцепить ещё один кмиртойский гриб, но тот ускользнул от его вилки. — Чёрт! Надо же, какой скользкий гад! — воскликнул он с нешуточной досадой.
— Видишь ли, зять, мы пришли на Викторию не по своей воле.
— Давайте угадаю, это дело рук работорговцев, — сказал Ласло, с сосредоточенным видом тыркая в тарелку, но никак не мог попасть в пупырчатую сиреневую шляпку.
— Не гарант! Но скорей всего, что ты прав. — Киргон взял неглубокую глиняную миску и придирчиво оглядел её содержимое. Затем он подцепил на вилку то, что выглядело и пахло как обычный маринованный огурчик. — Как бы то ни было, но мы и рефы появились на Виктории одновременно и если судить по археологическим находкам, то у них было всё, а у нас ничего, — он усмехнулся, — кроме стремления к свободе.
— Выходит, что рефы — потомки работорговцев и вдобавок другая инопланетная раса, — констатировал Ласло. Он оставил в покое неуловимого беглеца и, подавшись вперёд, забрал у Киргона миску с огурцами и восхищённо прищёлкнул языком. — Пахнут как настоящие!.. Господи, как вкусно!.. Я так понимаю, что со временем роли поменялись и теперь вы, потомки землян, являетесь элитой. Правда, не понимаю при чём здесь этеринг, — проговорил он, смачно хрустя огурцом. Вдруг он увидел, как седовласая женщина подходит к зарослям огненно-красного бутылкообразного растения и его мощные стебли приходят в движение, чтобы дать ей дорогу.
— Хотите сказать, что вы его приручили?
— Да, приручили, — Киргон перехватил у Ласло последний огурец и, держа его перед собой, допил водку. — Этеринг нам не враг, он — наше оружие. Вот только нужно уметь им пользоваться.
— А чтобы им пользоваться, нужно быть телепатом, — резюмировал Ласло, с сожалением глядя на прошляпленный им огурец.
— Верно, — отозвался Киргон и захрустел своим трофеем.
Познавательную беседу под водку и закусь прервало сообщение о предстоящем выходе из гиперпространства, и Ласло направился к сыну, чтобы подготовить его к переходу в реальное пространство.
Викторию, как любую планету с высокотехнологичной цивилизацией, окружали многочисленные искусственные спутники — это была видимая часть оборонительного комплекса мнемосов. Ко всему прочему, околоземные станции выполняли функцию космодромов.
Яхта Киргона, сопровождаемая нацеленными орудиями, облетела планету против хода местного светила и пошла на посадку.