Сама история подписания договора, расчётов, произведённых по нему, в исторических документах и воспоминаниях очевидцев отражена настолько неоднозначно, так подёрнута ореолом таинственности, что породила массу мифов и домыслов. Долго оставалось загадкой для общественности, что на самом деле случилось с деньгами, полученными лично Стеклем во время «сделки века», и почему территория Аляска стала полноправным штатом только в январе 1959 года. Неужели оттого, что и в самих США понимали нелегитимность договора?
Ещё один вопрос волнует многих: была ли продажа Аляски масонским или каким-то иным тайным заговором?
Обо всём этом мы вряд ли узнаем доподлинно. Конспирология – новая наука о секретах управления миром – не спешит раскрывать свои тайны.
Тайной для большинства российских подданных долго являлся сам факт продажи наших колоний. Договор об этом в России опубликовали только через год после его ратификации. Публикация состоялась на французском языке и в закрытом дипломатическом вестнике.
Впоследствии оказалось, что бесследно исчезли личные дневники великого князя Константина, относящиеся к этому периоду. По непонятным причинам обошли молчанием в своих мемуарах эту сделку и другие участники памятного декабрьского совещания у российского императора, где было решено продать Аляску…
Экономические выгоды, полученные Россией от продажи территории размером более полутора миллионов квадратных километров, оказались просто несопоставимы с государственными потерями. Да и были ли они, эти выгоды? Из отчётов Министерства финансов России следует, что от общей суммы, вырученной Стеклем, до Санкт-Петербурга дошло чуть больше 390 тысяч рублей. Где же остальные миллионы? Может быть, действительно затонули вместе с пароходом «Оркни»?
Тайна гибели «Оркни» была раскрыта уже через семь лет после его гибели: в декабре 1875 года в подрыве барка миной с часовым механизмом признался некий Вильям Томсон, в прошлом капитан армии южан. За тысячу фунтов он якобы согласился сделать это по поручению английских специальных служб. Они действовали от лица кораблевладельцев, которые в свою очередь желали получить за утонувший пароход страховку, во много раз превосходящую его стоимость.
Было ли на пароходе русское золото? Можно смело утверждать, что нет. Во времена описываемых событий уже действовала банковская система, позволяющая перечислять средства по телеграфу с континента на континент, а не прибегать к обналичиванию и опасной транспортировке.
Вероятнее всего, слухи о русском золоте на затонувшем пароходе распространили именно те, кому было выгодно скрыть, куда потрачены «аляскинских» деньги.
Эти расходы были своеобразными. Часть средств пошла на подкуп американских сенаторов и организацию одобрительной компании в прессе. Судя по официальной переписке, это было известно Александру II. В архивах сохранилось его распоряжение министру финансов: «Израсходованные на известное мне употребление чрезвычайным посланником и полномочным министром в Вашингтоне тайным советником Стеклем сто шестьдесят пять тысяч долларов повелеваю зачислить действительным расходом».
Довольно значительная сумма досталась в виде премии самому посланнику Стеклю. Получив кроме этого орден Белого орла и солидную пенсию в шесть тысяч рублей, он вскоре после сделки уволился с русской дипломатической службы и переехал жить во Францию, где до конца своих дней старательно избегал встреч с бывшими соотечественниками.
Остальные деньги были израсходованы на приобретение за рубежом оборудования для Московско-Рязанской, Рязанско-Козловской и Курско-Киевской железных дорог.
Вряд ли можно назвать случайным совпадением, что эти железнодорожные ветки незадолго до продажи Аляски переданы в концессию частным лицам: родственнику возлюбленной Александра II княгини Юрьевской – С.А.Долгорукому, близкому другу министра финансов Рейтерна – П.Г. фон Дервизу, ставленнику великого князя Константина – К.Ф. фон Мекку.
Учитывая это, довольно трудно определить, какая часть упомянутых денег осела в карманах высоких акционеров и их ещё более высоких покровителей, а какая – всё-таки пошла на покупку паровозов и запчастей к ним.
Не берусь судить о прямых прибытках упомянутых акционеров: десятки тысяч, сотни, миллионы… По меркам тогдашних нуворишей и высших царедворцев – сумма только на карманные расходы и не более того…
Но ставки в истории продажи Русской Америки были другие.
Хотя все обстоятельства сделки достоверно не известны и сегодня, но отдельные факты говорят сами за себя. «Биржевые ведомости», например, сообщали, что после продажи Аляски к началу 1868 года курс акций Московско-Рязанской железной дороги вдруг вырос почти в два раза. Один из русских аристократов того времени – князь Мещерский в своём дневнике записал: «Никто в России не может понять, как такие люди, как Мекк, Дервиз, не имеющие дотоле ни гроша, не обладающие никакими инженерными познаниями, в два-три года становились миллионщиками…»
А вот некогда могущественная, работавшая под Высочайшим покровительством Российско-Американская торговая компания понесла невосполнимые убытки: за имущество, оставленное на Аляске, она не получила и сотой доли положенной компенсации.
О потерях моральных для национального самосознания и упущенных стратегических выгодах для Российской империи говорить и вовсе не приходится.
США, напротив, выиграли во всём. Геополитические последствия сделки – однополярный мир и доминирование в нём Соединённых Штатов Америки, которым именно приобретение Аляски позволило определять политику сначала в своём регионе, а впоследствии и в масштабах всего земного шара.
Экономические выгоды Штатов от приобретения Аляски оценить просто невозможно. По американским официальным данным, только в 1868–1890 годах с Аляски было вывезено мехов, золота, серебра, китового жира и уса, мамонтовой кости на 75 миллионов 200 тысяч долларов, то есть ровно в десять раз больше того, что по договору должна была получить за все эти богатства Россия. И прибыли американцев с каждым годом только росли. Например, в годы «золотой лихорадки» на Аляске был добыт почти миллион килограммов золота, что, по современным ценам, составляет почти 14 миллиардов долларов. Природные запасы таковы, что и сегодня Аляска остаётся крупнейшей кладовой Соединённых Штатов. Достаточно сказать, что каждый четвёртый галлон американской нефти добывается там…
Во всей горькой истории потери этих земель, обильно политых русской кровью и пóтом, вряд ли может служить утешением факт, что малая толика «аляскинских» денег всё же пошла на поддержку русской культуры: вдова фон Мекка являлась большой поклонницей и меценатом Петра Ильича Чайковского…
Но вернёмся к Аляске.
С момента, когда эти русские земли сделались американским округом, именно здесь завязался узел противоречий, определивший, на мой взгляд, отношения России и США на все последующие времена. Сначала – дружба и даже союзничество, после – вражда, холодная война. Очередные попытки к сближению и снова – перетягивание каната: кто кого?
В некоторых горячих головах за океаном зреют планы покупки «новой Аляски» – нашего Дальнего Востока и Сибири. Мол, прецедент в истории уже был, а для России слишком большая роскошь – иметь в своём распоряжении Байкал в условиях мирового дефицита воды и огромные таёжные просторы, когда Америке и остальному цивилизованному миру так не хватает чистого воздуха.
И ещё много чего есть у России, разжигающего чужой аппетит…
Но ведь это – наша земля, это – наследие, доставшееся нам от наших трудолюбивых и отважных предков. И мы, по вековой традиции, должны передать его своим детям и внукам.
Понимаю, что не дело писателя – советовать и поучать. Кажется прошли безвозвратно времена, когда повестью или очерком можно было остановить гибельный поворот рек, спасти судьбу, вдохновить на подвиг… И всё же я продолжаю верить, что Слово было в начале и что оно было Богом, а значит, материально. По вечному закону сохранения энергии Слово, равно как любая иная добродетель, никуда не исчезает, а трансформируется в определённые настроения и поступки, изменяет духовный климат земли…
История Русской Америки, запечатлённая в художественном слове, несёт в себе разнообразный опыт прошлых поколений. Осмысленная, воспринятая сердцем и душой, она, возможно, поможет тем, кто идёт за нами, избежать новых трагических ошибок.
Заканчивая работу над романами о русских первопроходцах, отдаю себе отчёт в том, что не смог рассказать о многом. В истории Аляски осталось немало белых пятен и потрясающих воображение событий.
Искренне надеюсь, что когда-то ещё будет написана книга о скромном герое Тимофее Тараканове, несколько лет проведшем в плену у индейцев-путкасов, сумевшем завоевать их доверие и получить свободу. Заслуживает отдельного тома судьба благородного Ивана Кускова – верного соратника Баранова. Ждёт своего летописца жизненный подвиг праведного и мудрого святителя Иннокентия, переведшего на алеутский язык Святое Писание. Стоит вспомнить и о предприимчивом слободском купце Анфилатове, который первым из русских людей начал успешно торговать с Соединёнными Штатами. А сколько интересного можно поведать о наших соотечественниках, оставшихся на Аляске после 1867 года! Они не потеряли веру отцов и прославили американскую землю замечательными свершениями…
Верю, что в будущем эти книги непременно появятся.
Движимые заветом Пушкина «История принадлежит Поэту», новые юноши со взором горящим ещё не раз обратятся к славной и драматической летописи Русской Америки.
Следуя этой пушкинской формуле, завершу свою американскую сагу стихами:
Первопроходцы
Через прихожую Сибири
Рванули смело на восток:
Своё ещё не долюбили –
Уже в чужом познали толк.
Чтоб жилы рвать, вгрызаясь в жилы
Заморского материка,
Не ради призрачной наживы
След оставляли на века