и наяву.
И через какое-то время еще:
- Что значит – задыхается во сне?! Так разбудите!
А потом уже знакомый голос позвал. Как же этот мужчина волновал ее…
- На’Аталия!
Странный акцент…Она вдруг поняла, что он целует ее, легонько касаясь губами лба, щек, губ, закрытых глаз, и приговаривает. По-русски:
- Наташа…
Изумительно неправильно звучит ее имя. Мужчина слишком сильно растягивает гласные, а звук «ш» получается совсем убожеским.Ей стало любопытно. Она раскрыла глаза. И зацепилась за странный фиолетовый взгляд.Она была еще во власти кошмарного сна – и дернулась, закричав.
- Тише, Наташа, вам нужно успокоиться.
- Торн, - прошептала она, узнавая его.
- Все, - нахмурился он. – Больше никаких разговоров о пиратах, военных операциях. По крайней мере, пока вы не окрепнете!
Она посмотрела на часы. Было три ночи. В спальне находился лекарь Ре’Лерг, и даже куча его косичек взволнованно топорщилась.Тут в дверь втащили реанимационную капсулу. С грохотом.
- Отвратительно, - прокомментировал появление вновь присутствующих владыка. – Если бы лура не пришла в себя самостоятельно, ваша помощь бы опоздала.
Перевел взгляд на Ре’Лерга.
- Вы и ваши помощники поступают в распоряжение сержанта Ру’Рара. Мне очень совестно обременять его вами и вашей бестолковостью. У него достаточно своей работы. Но я распоряжусь, чтобы он вам объяснил, что значит «немедленно».
- Как вы? – спросил он у женщины. Теперь в его голосе звучала нежность.
- Сон, - коротко ответила она. Всем присутствующим стало понятно, насколько ей неловко.
- Можно отпустить слуг?
Наташа кивнула.
- Свободны, - бросил владыка. Народ поспешил ретироваться. Протестующее загрохотала реанимационная капсула.
Претемный скривился.Наташа села, обняла колени. И постаралась унять дрожь.
- Никогда не была истеричкой, - недовольно проговорила она. – И не хотелось бы становиться.
- Повтори помедленнее, - попросил мужчина. – Я начал учить ваш язык. Русский.
Она несмело улыбнулась ему. Повторила. Потом перевела на галакт.
- Ты не истеричка. Ты просто отходишь после тяжелого ранения.
- Сколько я провела в капсуле?
- Семь суток.
Женщина покачала головой.
- Наташа, - он обнял ее, стараясь забрать себе и ее боль, и ее нервную дрожь.Она уставилась прямо ему в глаза.
- Что? – спросил он, видя настороженность.
- Почему в планшете нет доступа в мировую информационную сеть?
- Потому что ее нет на кораблях эскадры. Слишком легко отследить. А мы стараемся не афишировать ни наши учения, ни наши маневры.
- Мне снился сон, в котором ты отдал приказ на уничтожение Лунной базы.
Он нахмурился:
- А к нападению пиратов на Землю я тоже причастен?
- Прости, - прижалась она к нему. – Я запуталась совсем.
- Луна моя, - сказал он по-русски. Неправильно, но от этого еще более нежно.
Она поняла, что он ее сейчас поцелует, замерла – и закрыла глаза. Чего греха таить. В предвкушении.И поняла, что он поднялся с кровати.
- Торн, - позвала она. – Я могу задать вопрос.
- Конечно, - он отвечал спокойно, но дыхание сбивалось.
- Скажи, может, я что-то не понимаю. Тогда заранее прошу прощения. Но… Мне показалось, что ты хотел меня поцеловать.
Он усмехнулся:
- Не показалось.
- И?.. – она всем своим видом попыталась изобразить, что не поняла, к чему такое продолжение.
- Видишь ли, На’Аталия, у нас решает женщина. И она же делает первый шаг.
- Ага…А я тебя не поцеловала.
Он кивнул.
- Видишь ли, Торн, - перекривила она его. – А у нас первый шаг делает мужчина. И женщина решает – принимать его или нет.
- Это… странно, - склонил он голову. – И не удобно.
- Ну, как у нас говорят – «еще не хватало, чтобы мышка сама бегала за мышеловкой».
- Но мужчина же демонстрирует интерес.
- А если женщина не может догадаться?
- Наташа, давай отбросим иносказания.Она кивнула.
- Я проявлял свой интерес. Как мог. Я поселил тебя в свою каюту. И сплю с тобой в одной кровати.
- Ты же говорил, что заботишься о гостье! – возмутилась она.
- Да у меня только на флагмане несколько десятков лекарей и их всевозможных помощников! Думаешь, кроме меня было некому?
Она рассмеялась:
- Действительно… Кроме владыки претемного лура Ра’харда некому. И кают пустых, думаю, в наличии нет.
- Зови меня по имени, - попросил он.
- Хорошо, Торн.
И добавила:
- Так что мне нужно сделать, чтобы ты понял, что я сделала выбор? Поцеловать тебя?
- Ты же понимаешь, что на поцелуях мне будет очень сложно остановиться…
- У вас дикие обычаи, - пожаловалась она.
- Почему? – обиделся он.
- У меня такое ощущение, что мне придется за тобой гоняться по каюте, чтобы проявить интерес. К тому же, я ужасно себя чувствую. Как будто навязываюсь.
- Глупышка, - прошептал он, скользнув к ней. – Это – самое хорошее, что со мной приключилось…
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Была бы его воля, он бы остался в постели все время, которое их кораблям было необходимо, чтобы добраться до Альрама.Еще три дня.Он посмотрел на сладко спящую На’Аталию. На часы: было пять утра. Время подъема. Через час у него было запланировано совещание со следственной группой. Вчера он узнал, что арестованных курсантов Звездной академии Земли во время перевода из местного отделения порядка в тюрьму растерзала толпа.
- Это как это? – недоуменно спросил он у начальника следственной группы.Тот лишь опустил голову, признавая свою вину.
- Ро’Ольд, - обратился владыка к маршалу, - я желаю, чтобы на столичную планету были введены войска. Тотальные обыски и поиски причастных к мятежу. Да. Я расцениваю эти события именно так. Кроме того, позаботьтесь о том, чтобы губернатор был арестован и ожидал моего решения. Живым.
Сегодня начальник следственной группы должен был отчитаться о проделанной работе за эти сутки. Кроме того, владыка собирался высказать свое удивление начальнику тайной канцелярии. Искреннее.И еще раз напомнить всем, что он, владыка претемный лур Ра’хард, категорически запрещает - под угрозой объявления всего рода изменниками – использовать клинок чести. Никаких ритуальных счетов с жизнью!Но! Все это после того, как он поймает самый первый, еще сонный взгляд любимой, прижмется к ней губами. И удостоверится, что их ночь принесла ей такое же счастье, как и ему.Владыка тихонько выскользнул из спальни в смежную комнату, где обычно находилась охрана. И обнаружил там адъютанта.
- Лир Ро’Раин, будьте любезны, сообщите следственной группе, что их доклад переносится. Пусть оставят на связи одного сотрудника, а остальные… Думаю, им есть, чем заняться.
- А что на счет главы тайной службы?
- Пусть ждет. Я не доволен.
Владыка раздал всем раздраженные взгляды, демонстрирующие, что он не доволен не только тайной службой – и… И на этом он отправился спать.Посмотрев на любимую, он обратился с жаркой благодарностью к Матери-Тьме, что подарила ему такое чудо.Их первый поцелуй этой ночью, от которого он потерял голову, как мальчишка. Кровь просто вскипела. Сладкое тело Э’тили стало податливым. Ее руки ласкали, а ее короткие резкие вскрики… Это было самое прекрасное, что он слышал.Счастье. Он теперь знал – какое оно. Воплощенное в женщине с синими глазами, которую принесли на его корабль. Он теперь знал о счастье, наверное, все. И еще после этой ночи он понял, что такое страх. Дикий страх потерять.Владыка нахмурился. И решил для себя: нет, этого не будет. Он достаточно могущественный, чтобы этого не допустить. В конце концов, он даст землянам все, что они захотят – и еще немного, чтобы они ему подыграли.Но что делать с ее дочерью. Вряд ли с ней получится договориться, чтобы она скрыла обстоятельства гибели брата. Хотя… память можно и подправить.Его любимая заворочалась. Ра’хард прижался к ее обнаженной спине. Длинно рвано вздохнул, но будить не стал. Не так долго они и спали, а его любимая слаба после ранения.Он почувствовал, как женщина, словно бы и невзначай, потерлась о него… Можно посчитать, что и спиной.
Он замер.Выдержка у него всегда была на высоте.На’Аталия изо всех сил делала вид, что спит, но чуть ли не мурлыкала. Но потом все же спросила, не открывая глаз:
- И вот чего ты дразнишься?
Дзыыынь! Этот звук был только в его голове? Или же в спальне они оба услышали, как на мелкие осколки разбилась его выдержка?
- Моя! – прорычал он.
- Твоя, - выдохнула она.
Их ликующие голоса слились в такт, когда он ворвался в нее. Не понятно то ли победителем, то ли побежденным…
- Мне все эти дни хотелось прикоснуться к твоей коже, - погладил он ее по плечу, скользнул к бочку. – Она такая розовая, такая…восхитительная.
- Ай, - дернулась она. – Я щекотки боюсь!
- Чего?
Вот уж какого слова она не знала на иностранных языках – так это «щекотка».
- Не важно, - проворчала Наташа, обнимая Торна. – Просто так не делай.
- Не буду, - пообещал он.
- Странно, - проговорила женщина. – Я все пытаюсь посчитать, сколько я тебя знаю. Получается, что три дня. И мы…
- Просто ты – мое счастье. И то, что я понял это быстро. Прости.
- И когда ты это понял?
- Как только тебя внесли на мой корабль.
- Значит, у тебя было на семь дней больше, чтобы это понять.
- Наташа…
- Ты безумно волнуешь меня, - тихо проговорила женщина. – И я… чувствую, что ожила…
Он провел губами по изгибу ее шеи, нежно прикусил мочку уха. Еще ночью понял, что его женщине это нравится.Едва тренькнул таймер, отсекая еще один час.Претемный нахмурился.
- И тебя уже ждут, - улыбнулась она.
- Два часа уже.
- Надо идти.
Он поднялся.
- Ты прекрасен, - в спину ему сказала женщина.
- А сначала ты все говорила, что мои глаза тебе нравятся.
- Ну… я же не видела всего остального! – рассмеялась она. – Хотя глаза. Они просто завораживают. Но в темных эльфах, как я понимаю, все должно быть прекрасно: и глаза, и не… глаза. И помыслы.