Выбор адмиралов-бомбардировщиков, казалось бы, очевиден: лазер. Ага, счаззз. С этим видом оружия тоже имеется большая подлянка. Лазер, сцуко, мало того что с расстоянием расфокусируется, так в атмосфере еще и имеет свойство рассеиваться. В общем, если говорить по-простому, чтоб лазер добил до поверхности планеты, мощность и ширина луча должны быть такими, что вместо уничтожения зенитного комплекса получится уничтожение штурмуемого города.
И это я еще про щиты над городами и зенитками ничего не говорил. Короче говоря – все сложно.
Вот поэтому и приходится посылать истребители и штурмовики – либо уничтожать то, что известно, либо сопровождать десантные боты, – защитники же не знают, пустые они или нет. Обороняющаяся сторона, разумеется, по вторгшимся в их воздушное пространство стреляет из всего, чего может, и посылает свои флаеры на перехват (на сравнительно небольших высотах уничтожить их с орбиты столь же сложно, что и цель на поверхности), противники отправляют подкрепление, производят ложные атаки, отвлекающие маневры, ну и прочее, и прочее, и прочее. Потом, когда (и если) силы защитников удается продавить, начинается крупномасштабная высадка войск, танки грохочут, снайперы постреливают, пехота идет в атаку, замаскированные до этого момента части планетян контратакуют – в общем, полный Сталинград приходит. И так до тех пор, пока у одной из сторон не кончаются солдаты.
Вот как-то так, в первом приближении, высадка на планету и выглядит. Наверное. До Денецкого ведь их никто ни разу не штурмовал, а как оно было (и продолжается) на Эдессе – бог весть.
Не, ну в теории, при наличии времени, можно высадить десантом несколько армий далеко-далеко от городов, а потом героически продвигаться к планетарным центрам сквозь горы, овраги и лес. Но первое – на это уйдет огромное количество моторесурсов и человеко-часов (не говоря уже про то, что чем ближе к цели, тем сложнее эти армии снабжать), а во-вторых, «Achtung! Minen!» и «Achtung! Partisanen!» никто не отменял. Как и авиаудары.
– Корабли противника входят в зону досягаемости ПКО через пять минут. Попыток подавления радиосвязи на планете не отмечено, – раздался доклад оперативного дежурного.
Мнда. Ну, это ожидаемо, что тотальный подавляж связи на Роксане Костя применять не будет. Во-первых, пока это делать просто незачем. Во-вторых, как он войсками на планете управлять будет, если заглушит все частоты? Флажками с флагмана семафорить, чи шо?
Нет, он, разумеется, потом нагадит, но локально.
– Рассекреченным орудиям готовность номер один, – сухо распорядился я.
Да, таки есть у нас и рассекреченные. Резидент постарался, мать бы его.
Сыворотка правды – это просто замечательная вещь, доложу я вам. За те восемь часов, покуда Денецкий добирался до Роксаны, я отсыпался впрок, а Маниак разворачивал войска (поминутно будя меня запросами и уточнениями), прижученный Джучи много чего наболтать успел – так сказать, дал признательные показания: оперативные отряды варангов заколебались его агентов вылавливать. Агентуру целиком, правда, накрыть все равно не удалось. Темник разведки Хапин совершенно логично не стал складывать все яйца в одну корзину и отправил на Роксану несколько совершенно независимых друг от друга разведгрупп, действовавших абсолютно автономно. Две из них турмарх Намбит накрыл еще в самом начале, одну – попозже, группу Джучи с самого первого выхода на связь со мной вели доместики, но сколько их было всего и какую информацию успели передать в центр, пока оставалось загадкой.
Ничего, начнутся орбитальные бомбардировки, узнаем какую. А может, и раньше. Какая ж современная война без «Бранденбурга-800»?..
– Взрывы на гравитационных орудиях номер шесть, двадцать два, тридцать один и пятьдесят! – Ну я же говорил, что узнаем… – Пятое взорвано! Подрывы противодесантных систем А пять, семь… и с девятого по двенадцатый!
Ну вот, система обороны Адрианополя ополовинена, считай.
– Что с «улусом» Джучи? – спросил я Савватия.
– Все заряды на обнаруженных его группой системах ПКО выявлены и нейтрализованы, – доложил тот. – Приступаем к акции «Шапито»?
– Да, – кивнул я.
– Подрывы в непосредственной близости от орудий номер…
Ага, в самой что ни на есть непосредственной. Пущай Костя и эти группы целей уничтоженными считает. Сюрприз ему будет, когда они заговорят.
Кораблики на тактическом экране (они обнаруживались уже не только радиолокацией, но и тупо визуально распознавались) окружали планету тремя слоями, на Гомера и Апулея уже началось десантирование, и вот-вот подошвы бронескафов каракорумских солдат должны были коснуться поверхности спутников Роксаны.
– Полковник. – Я повернулся к оперативному дежурному. – Прикажите начинать первую фазу.
– Но господин адмирал, – попытался возразить мне он, – в зоне поражения нет достойных целей.
– И не будет, покуда темник Денецкий не установит на этих каменюках новый мировой порядок, – ответил я. – А тогда вся наша ПКО на спутниках достанется ему. Извольте исполнять.
– Слушаюсь, – ответил тот с недовольной миной на лице. – ПКО районов «Гамма» и «Ро» – огонь.
И тут же в ответ посыпалась разноголосица докладов.
– Есть залп гравитационных. Цели поражены.
– Ракеты вышли из шахт.
– Противодесантные системы активированы.
– Нет связи с Апулеем и Гомером.
– Наблюдаю атаку флаеров на системы ПКО спутников. Наблюдаю пуск ракет с «Мегалодона» и «Ихтиозавра». Наблюдаю множественные поражения ПКО спутников. Наблюдаю поражение цели ракетами. Еще два. Еще…
Вообще-то я все это на своем оперативном экране вполне себе и так наблюдал. Как семь гравитационных орудий расколотили по десантному кораблю средних размеров (охохонюшки, как говаривала Муми-мама – из пушки по воробьям, но более достойных целей в пределах досягаемости просто не оказалось), а множество противокорабельных торпед устремились от поверхности к транспортам. Большая их часть была сбита (десантные капсулы к Гомеру и Апулею Денецкий отправил с дистанции эффективной работы ПРО), но еще семерым транспортам (пять из которых представляли собой банальных вооруженных торговцев, тихо ползущих мимо, к Роксане, а два оставшихся были малым и средним десантными кораблями армейцев) не повезло. Вместе с грузами, пассажирами и экипажами эти корабли полыхнули в космосе маленькими сверхновыми звездами и перестали существовать. И стоило ли со всей этой оборонительной системой на спутниках огород городить? Кучу денег, считай, на ветер выбросили. Затраты на противокорабельные системы ну настолько не оправдались, что прям слов нет – одни эмоции.
Разумеется, сопровождавшие десантуру флаеры немедленно накинулись на укрывшиеся силовыми щитами гравипушки и, невзирая на яростный огонь лазеров, плазмобоев и зенитно-реактивных систем, закидали их ядрен-батонами. Ну а что? Атмосферы нет, экологии нет, моментально с орбиты спутники не сойдут (скорее всего, и потом тоже, хотя вероятность этого от мощных взрывов на поверхности отнюдь не нулевая) – чего церемониться-то? Правильно, нечего.
А по шахтам ракетами еще и дредноуты отработали, да тяжелый крейсер «Бунчук» добавил.
Единственной, причем совершенно нежданной радостью во всем этом было попадание противокорабельной ракеты в реквизированный под нужды каракорумской армии пассажирский лайнер. Каким-то чудом ей удалось преодолеть яростный огонь зенитных лазеров, сбивших девяносто процентов ее товарок еще на подходе, и уже на самой границе досягаемости вдарить по этой армейской «Лузитании» с повышенной комфортностью проживания. Щит на лайнере был самый убогий, противометеоритный, и торпеды подавления, которые для борьбы с ним отстреливаются от боеголовки, легко с защитой справились. Да что там справились – они большей частью в борт лайнера попали! Ну не предусмотрено оказалось нашей стратегией то, что бороться со столь убого защищенными целями придется.
Сама же ракета угодила прямо в прогулочный дек попятнанного взрывами торпед корабля и… не взорвалась. Проломила в бочине судна сквозную дыру двадцати метров в диаметре, полетела дальше, обнаружила новую цель и сбила на фиг тактический флаероносец «Ахалтекинец», только-только начавший выпуск своих групп.
Радости в оперативно-командном зале моего «Вольфшайзе» было столько, что хоть шампанское открывай.
– Минус один, – сказал я, не разделяя всеобщего ликования. – Но первый раунд все же за Денецким.
– Главное, что не последний, – сумрачно отозвался Юстиниан. – Это так, разминка была.
– Угу, увертюра, – согласился с ним я. – А вот и первая часть Мерлезонского балета.
К планете устремились орды флаеров, десантных кораблей и капсул.
Сам флот Каракорума, что боевые корабли, что большие десантные и транспортные суда, держался на высокой орбите, вне зоны поражения гравитационными орудиями планеты. Зато множественные мелкие цели, подобно стае мошки, устремились к поверхности планеты со всех сторон, на ходу, уже в верхних слоях атмосферы объединяясь в две большие группы и несколько группок поменьше.
– Первичные цели врага детектид! – выпалил Ромка, являющийся сейчас (ну его просто смена) моим начштаба. – Адрианополь и Себастия. Вторичные цели, имхо, гравитационные орудия один, тринадцать, тридцать два и сорок.
Что я там про фильтры на базар-то гуторил?..
– Пойду я начальствовать, – произнес врио мегаса стратопедарха и отправился к своему месту, откуда Савватию предстояло руководить обороной столицы на тверди.
– Иди, – кивнул я, одновременно поднимая на сенсорном экране несколько эскадрилий флаеров на перехват. – РЛО, дайте картинку яснее, непонятно, какого типа флаеры и сколько.
– Чтобы преодолеть помехи, необходимо удвоить напряжение на системы гравитационного сканирования, – отозвался «глаза и ухи» планетарной обороны. – Но тогда они и сутки не проработают, господин адмирал!
– Через сутки они нам могут и не понадобиться. – Как-то безрадостно, двусмысленно вышло, да? – А сейчас требуются, и срочно.