– Уотто и не узнает, что болид – мой! – отозвался мальчик, уже вовсю обдумывая детали. Он повернулся к Квай-Гону. – Вы можете сказать, что машина ваша! И сделаете так, чтобы Уотто позволил мне сесть за штурвал!
Мастер-джедай перехватил взгляд женщины и не отвел глаза. Молча отметив ее оцепенение, он стал терпеливо ждать, что она скажет.
– Эни, я не хочу, чтобы ты участвовал, – тихо промолвила Шми, покачав головой, чтобы подчеркнуть значение своих слов. В глазах плескались усталость и беспокойство. – Они ужасны. Я умираю от страха каждый раз, когда Уотто отправляет тебя на трассу. Каждый раз.
Энакин прикусил губу.
– Мама, но мне-то они нравятся! – Он указал на Квай-Гона. – И им нужна моя помощь. Они в беде. А на призовые деньги можно будет купить запчасти.
Джа-Джа согласно закивал:
– Наша немнога вляпайся.
Квай-Гон подошел к Энакину:
– Мама права. Больше мы не будем это обсуждать. – Он с секунду смотрел мальчику в глаза, а потом повернулся к Шми. – Вы знаете кого-нибудь, кто сочувствует Республике и согласится нам помочь?
Та застыла на миг, обдумывая вопрос. Но все же покачала головой.
– Мама, мы должны помочь, – настаивал Энакин, чувствуя, что это верный путь, что сама судьба свела их, чтобы он помог джедаю и его спутникам. – Помнишь, ты сама говорила: главная беда Вселенной в том, что никто никому не помогает.
Шми вздохнула:
– Энакин, не надо…
– Но ты так сказала, мама. – Мальчик не собирался отступать и не отводил взгляда.
На этот раз женщина ничего не ответила, только застыла, нахмурив брови.
– Я уверена, что Квай-Гон ни за что не подвергнет вашего сына риску, – внезапно вмешалась Падме, чувствуя неловкость из-за того, что они стали причиной разногласий между матерью и сыном. – Мы как-нибудь по-другому…
Шми бросила быстрый взгляд на девушку и покачала головой:
– Нет, Эни прав. По-другому нельзя. Он в силах вам помочь, хоть мне и не по душе то, каким способом он это сделает. – Она помолчала. – Может быть, в этом его предназначение.
Женщина произнесла это так, будто подобное откровение раньше ускользало от нее и лишь сейчас снизошло со всей ясностью, причиняя тем не менее боль.
Энакин просиял:
– Ты разрешаешь? – Он радостно хлопнул в ладоши. – Ты разрешаешь!
Над необъятным городским пейзажем Корусанта раскинулась ночь, словно укутав бесконечные ряды мерцающих шпилей в плотную бархатную драпировку. Огни в окнах горели яркими точками. Всюду, куда ни падал взор, сквозь поверхность планеты иглами из стального сплава и зеркального стекла прорастали городские здания. Застройка давным-давно поглотила всю планету, превратив ее в единый город, центр Галактики, символ превосходства Республики.
Превосходства, с которым кое-кто жаждал покончить раз и навсегда. Превосходства, которое было ему поперек горла.
Похожий на порождение ночи в своем черном балахоне, Дарт Сидиус любовался Корусантом с балкона. Он смотрел на город, неотрывно следя за огнями, за неспешным воздушным движением. Он не обращал ни малейшего внимания на ученика, который стоял рядом.
Мысли Дарта Сидиуса занимало учение ситхов и история их Ордена.
Ситхи появились несколько тысяч лет назад. Их доктрина опиралась на темную сторону Силы, поддерживая учение о том, что отринутая власть – это пропавшие впустую возможности. Учение ситхов основал мятежный рыцарь-джедай, одинокий раскольник в дружных рядах, бунтарь, который с самого начала понимал, что истинная мощь Силы – не в свете, а во тьме. Не найдя поддержки у Совета, этот джедай покинул Орден. Он унес с собой знания и секреты мастерства, поклявшись уничтожить тех, кто не принял его.
Поначалу ситх был одинок, но вскоре к нему присоединились джедаи, которые разделяли его убеждения и вслед за ним принялись изучать темную сторону Силы. Прочих завербовали позже, и постепенно число ситхов перевалило за полсотни. Они с презрением относились к идеям сотрудничества и согласия, полагая, что могущество даст им силу возвыситься над другими. Ситхи основали собственный Орден в противовес Ордену джедаев. Он был создан не чтобы служить, а чтобы властвовать.
Противостояние с джедаями было яростным, но обреченным на неудачу. Мятежный джедай – основатель Ордена был его номинальным главой, и жадность не позволяла ему делиться властью. Ученики почти с самого начала строили заговоры против учителя и друг против друга, поэтому война затронула их гораздо больше, чем джедаев.
В конце концов ситхи сами себя погубили, сначала уничтожив предводителя, а потом начав истреблять друг друга. С теми немногими, кто пережил череду кровавых бань, расправились бдительные джедаи. Что до окончательной гибели Ордена, то она стала делом всего нескольких недель.
Погибли все, кроме одного.
Дарт Мол нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Ученик еще не перенял спокойствия наставника, но со временем придет и это. В конечном счете именно терпение спасло Орден ситхов. И именно терпение дарует им победу над джедаями.
Ситх, который выжил, когда все его единомышленники пали, понимал это как никто другой. Для него терпеливость была достоинством, которое отвергли все остальные. Он поставил во главу угла хитрость, уловки и интриги – древние джедайские приемы, презираемые первыми ситхами. И остался стоять в стороне, когда все прочие вцепились друг другу в глотки, подобно хищным крайкам, и все вместе пали. Когда резня окончилась, этот последний выживший залег на дно, выгадывая время и поджидая подходящего случая.
Постепенно мир пришел к заключению, что ситхи поголовно уничтожены, и тогда-то последний из них вышел из укрытия. Он не мог действовать в одиночку, понимая, что стареет и должен кому-то передать накопленные знания. Став наставником, он воспитал себе преемника, чтобы тот тоже нашел ученика, и таким образом дело ситхов продолжилось. Но единовременно их могло быть только двое. Тогда не будет повторения ошибок прошлого, не будет борьбы за власть среди единомышленников. Враждовать следовало с адептами светлой стороны, а не друг с другом. Ситхи должны были уберечься, чтобы нанести разящий удар по джедаям.
Тот, кто обновил учение, называл себя Дартом Бейном. Со времен гибели Ордена ситхов минула уже тысяча лет, и наконец-то пробил их час.
– Татуин – малонаселенная планета. – В мысли Дарта Сидиуса ворвался резкий голос ученика, и наставник обратил взор на голограмму планеты. – Территория хаттов. Республика там не в почете. Учитель, если след верен, то я найду их быстро и без помех. – Желтые глаза в мозаичной раскраске лица блестели от возбуждения и предвкушения. Дарт Мол с нетерпением ждал ответа, и Дарту Сидиусу это было по нраву.
– Сначала обезвредь джедаев, – тихо приказал он. – После этого ты без труда вернешь королеву на Набу, где она подпишет соглашение.
Дарт Мол резко выдохнул. В его голосе было слышно удовлетворение.
– Наконец-то мы встретимся с джедаями. Наконец-то сможем отомстить.
– Ты блестяще подготовлен, мой юный ученик, – проговорил Дарт Сидиус. – Джедаям с тобой не сравниться. Они не успеют нам помешать. Все идет по плану. Скоро я сожму Республику в кулаке. – В последовавшей тишине повелитель ситхов смог в полной мере насладиться поднявшейся в груди волной темного жара.
Квай-Гон Джинн молча стоял в дверях комнаты и смотрел на спящего мальчика. Шми и Падме заняли соседнюю комнату, а Джа-Джа Бинкс свернулся калачиком на полу кухни и громко храпел. Но мастер-джедай заснуть не мог. Что-то было в этом мальчишке… Энакин погрузился в дрему и не подозревал о чужом присутствии, так что Квай-Гон мог свободно наблюдать за тем, как мерно вздымается и опадает его грудная клетка. Мастер-джедай назвал мальчика необычным, и его мать с этим согласилась. Она точно так же это почувствовала. Энакин Скайуокер ничуть не походил на других.
Квай-Гон перевел взгляд на тьму за окном. Буря закончилась, ветер ослаб. На улице все стихло, и ночь завораживала свежестью и покоем.
На мгновение джедай задумался о собственной жизни. Он знал, какого мнения о нем Совет. Квай-Гон в своих порывах своеволен, даже безрассуден. Он усерден, но распыляет усердие на дела, которые не стоят его внимания. Однако правила придуманы не только для того, чтобы досконально управлять чьим-то поведением. Они нужны для того, чтобы наметить путь познания Силы. Разве так уж предосудительно толковать правила так, как подсказывает совесть?
Джедай сложил руки на могучей груди. Сила была сложным и труднообъяснимым явлением. Она брала начало в равновесии всего сущего, и любое ее колебание грозило нарушить это равновесие. Джедаи стремились к гармонии, плыли по течению Силы, следуя ее подсказкам. Но она пронизывала не один уровень бытия, и достижение мастерства на всех развилках пути – задача целой жизни. Или больше чем жизни.
Квай-Гон знал свои слабости. Он был слишком привязан к Живой Силе, тогда как должен был уделять больше внимания Силе Единой. Он раз за разом пытался достучаться до окружающих – до тех, кто жил вместе с ним здесь и сейчас. Прошлое и будущее, существа иных времен и пространств мало заботили Квай-Гона. Живая Сила удерживала его, направляла его сердце, разум и дух.
Другим джедаям не понравилось бы то, как он сопереживал Энакину Скайуокеру, открыв в этом мальчике потенциал, мимо которого нельзя пройти. Оби-Ван зациклился на Единой Силе, на своей потребности увидеть полную картину мира. Молодому джедаю не хватало интуиции. Он не обладал, как Квай-Гон, интересом и состраданием по отношению ко всему живому. Ему было недоступно то, что открывалось взору наставника.
Квай-Гон вздохнул. Он не критиковал ученика, лишь констатировал факт. Еще неизвестно, кто из них двоих лучше толковал подсказки Силы. Но иногда это приводило к разногласиям, и Совет чаще поддерживал позицию Оби-Вана, чем Квай-Гона. И впредь будет так же. Еще много раз. Но это не остановит мастера-джедая, и он сделает то, что должен. Он узнает все об Энакине Скайуокере. Он поймет, какое место отвела мальчику Сила, будь то Живая или Единая. Он узнает, какое предназначение уготовано его юному другу.