– Но теперь вы понимаете, что эта война никому не была нужна?
Стас скривился.
– Звучит довольно наивно, – заметил он. – Если война началась, то она определенно была кому-то нужна. И я думаю, что если вы всерьез занялись историей войны, то именно вы и должны это определить.
Они зашумели.
– То есть, вы видите в этой войне чей-то злой умысел? – спросил Крис.
– Ну, добрым этот умысел назвать трудно, – заметил Стас.
Они опять засмеялись.
– А если не было никакого умысла? – спросил Крис. – Если вышло просто недоразумение, а когда начались боевые действия, остановить это было уже невозможно.
– Можно, конечно, думать и так, – сказал Стас. – Но попробуйте предположить, что рептилиды пришли с миром. Много ли революционных изменений у нас бы прошли без их давления?
Они растерялись, кто-то стал оглядываться на кого-то, другие зашептались.
– А какие изменения вы имеете в виду? – спросил кто-то почти с вызовом.
– Вы не замечаете изменений? – усмехнулся Стас. – Просто я помню время, когда планета двигалась в русле экономического и технологического развития, а теперь главным направлением развития является рост народонаселения.
– И что в этом плохого?
– По мне так это напоминает какую-то большую свиноферму, – произнес Стас, и понял, что едва не проговорился.
– Просто сейчас задача восстановления народонаселения является главной, – стал объяснять тоном лектора Крис. – Когда мы достигнем удовлетворительного уровня, мы опять вернемся к технологиям и экономике.
– Вы уверены? – скривился Стас.
– А как же иначе?
– Но вы же видите, что контроль за подрастающим народонаселением взяли на себя рептилиды! Все программы воспитания выстроены и контролируются ими.
– Это ложь! – прогремел чей-то низкий и уверенный голос.
Стас поднял руки.
– Я не настаиваю на своей правоте, – признался он. – Но и возражения должны быть достаточно убедительными.
В задних рядах поднялся некий решительный мужчина не слишком молодого возраста, и уверенно направился к сцене.
– Это Карен Самсонович, наш преподаватель, – шепнул Крис.
Карен Самсонович поднялся на сцену.
– Наш ветеран сказал тут, что весь процесс воспитания нового поколения контролируется рептилидами. А поскольку я немного причастен к их воспитанию, то могу сказать уверенно, ни один рептилид в систему воспитания никогда не вмешивался. Программа воспитания нового поколения составлена целиком и полностью земными специалистами.
– Тогда вы может быть проясните, какой основной смысл лежит в системе этого воспитания? – спросил Стас.
– Воспитание нового человека, – с пафосом провозгласил преподаватель, так что некоторые в зале даже автоматически зааплодировали.
Стас хотел начать спор, но осекся, понимая, что это может увести его в непредсказуемые дали.
– Дело в том, – поднялся Крис, – что Станислав Семенович является по призванию священником православной церкви, и можно понять его протест против нарушения традиционных норм воспитания.
Это вызвало шум, смех и восклицания. Педагогический авторитет Стаса таким образом был немедленно уничтожен.
– И все же давайте вернемся к теме нашего собрания, – попросил Крис. – Нас всех интересуют подробности того времени. Крым во время войны, это прежде всего катастрофический энергетический удар по полуострову. Одновременно погибло полтора миллиона человек, из них всего лишь полтора десятка тысяч солдат. Как вы выжили, Станислав Семенович.
Страсти поутихли, Карен Самсонович спустился в зал, и Стас стал рассказывать о своих личных переживаниях. Там был скользкий момент с атакой барсифов на госпиталь, но ему удалось обойти его. Свой переход к активным боевым действиям он объяснил тем, что его распалили страдания раненых.
– Значит, вы сталкивались с барсифами? – спросили его. – Как они?
Стас только пожал плечами.
– Страшные, – сказал он. – Но мы их не очень боялись.
– Станислав Семенович потом работал в госпитале, – опять стал объяснять Крис. – В его ведении находились самые известные фигуры того времени.
Его совершенно определенно толкали именно к одной фигуре.
– Расскажите про маршала Гремина, – наконец попросил кто-то.
Стас покосился на Криса, явно инициатива вопроса шли от него.
– Я был в госпитале, когда туда привезли раненого маршала, – сказал он. – Он умер во время операции.
– Он был в сознании? Может он о чем-то говорил?
– Он был без сознания, – отвечал Стас.
– Как вы отнеслись к смерти маршала?
– Я был в отчаянии, – отвечал Стас. – Но дело шло к концу, так что времени на скорбь не оставалось.
– У нас есть небольшой фильм о маршале, – вспомнил Крис. – Люк, вы принесли, как обещали?
– Да, принес, – отозвался один из слушателей, поднявшись. – Я хотел бы объяснить господину Бельскому, что этот фильм мы собрали из нескольких источников. Получилось шесть минут изображения, которое мы озвучили детской песенкой, которая, как утверждают знающие люди, была любимой песенкой маршала.
Он махнул рукой, и на экране возникло изображение маршала Гремина. Маршал принимал парад, и выглядел предельно торжественно. Но сопровождалось это детским хором, который весело распевал про жизнь какой-то акулы. Потом маршал участвовал в каких-то важных заседаниях, потом было поле боя и разрывы снарядов, и маршал наблюдал это из блиндажа, отдавая распоряжения. Стас смотрел, и чувствовал, что его не отпускает какие-то странное чувство, словно он нырнул глубоко под воду, и вот-вот собирается вынырнуть. Воздух уже кончается, но до поверхности осталось совсем немного.
Последние кадры показали маршала перед вылетом, он отдал честь сопровождающим и скрылся за дверцей самолета. Вряд ли это были съемки его последнего полета, но выглядело довольно символически.
– Что это было? – спросил Стас с сомнением.
– Это фильм о маршале, – растеряно пояснил Крис.
– Что за песенка там звучала?
Парень, который составил фильм, опять поднялся.
– Это детская песенка, довольно абсурдная по звучанию, называется «Акулья гора». По звучанию она короткая, но мы поставили ее два раза.
Стас почувствовал, что он наконец вынырнул. Слова «Акулья гора» явились для него тем самым ключом, который он так ждал. Который ждали также и все, собравшиеся вокруг него заинтересованные лица. Пароль сработал, информация открылась.
Остаток встречи Стас провел в самом рассеянном состоянии, так что покидая университет, он чувствовал стыд за свое неопределенное поведение. Но ему очень было нужно остаться наедине с собой, что он и сделал, сев в машину на стоянке.
Хриплый голос маршала ясно звучал в его ушах.
– «Акулья гора»!
И это было все, что было так строго засекречено в сообщении маршала Гремина.
53
В этом была какая-то чудовищная нелепость. Получалось, что учитель Трускальд заложил в память маршала, а тот передал четверым офицерам название детской песенки. Стас никак не мог это принять, и потому раскрытие его ключа не приносило ему радости.
В подавленном состоянии он вернулся домой, стал расследовать новые факты в сети, для чего нашел эту детскую песенку и даже проштудировал ее текст. Песенка эта относилась к детским годам самого маршала, и нести секретную информацию никак не могла. Зачем надо было так строго ее секретить?
Вечерний визит Ланго последовал совсем некстати, потому что Стас понимал, что должен сказать ему о своем нечаянном открытии, но испугался и смолчал. Ланго был как всегда предельно вежлив и обходителен, но в его поведении тоже чувствовалось напряжение, и Стас с нетерпением ждал, когда они останутся наедине.
Когда наконец Ланго удалось отправить Агату по какому-то делу, Стас спросил прямо:
– Что случилось, Ланго?
– Что произошло в Африке? – спросил тот.
– Да ничего серьезного, – отвечал Стас. – Местные религиозные разборки. Кстати, основой распри является легенда о рептилиде, который принял крещение!
Ланго посмотрел на него внимательно.
– Вы полагаете, это Трускальд?
– Я не строю предположений, – сказал Стас. – Но все идет к этому. Представьте, они боготворят его тапочки и четки.
– Четки?
– Молитвенные бусы, – пояснил Стас. – Во всяком случае, напряжение в районе только растет. Странно, что вы не вмешиваетесь!
– А мы должны вмешаться?
– Но вы же сами рассказывали, что это оскорбление вашей культурной базы!
– И как по-вашему, мы должны вмешаться?
– Я не знаю, – пожал плечами Стас. – Но если это для вас оскорбление, то ваша реакция должна была бы быть резкой и адекватной. А вы позволили этой легенде не только возникнуть, но и окрепнуть. Разве вы не чувствуете в этом проблемы?
Ланго поднялся, и прошел по комнате к широкому окну.
– Я вам скажу, что сказано в хрониках, – сказал он, глядя в окно. – Там утверждается, что Земля была обнаружена розыскной экспедицией лет сто я лишним назад.
– Все-таки, сто с лишним лет! – обрадовался Стас.
– Учитель Трускальд руководил всей системой розыска, но показания Земли его чем-то привлекли. Он перебрался сюда и провел здесь три десятка лет. Первые контакты были организованы под его руководством. Потом начались переговоры на Луне, в ходе которых он скончался. Тот могильный постамент, который стоит на Луне, является только памятником, а его тело было отправлено на Болото и похоронено согласно нашим обрядам.
– Но вы сами говорили, что там лежит тело рептилида!
– Эта мумия входит в комплекс памятника, – отвечал Ланго.
– Как это? – стал даже откинулся на спинку кресла. – Они убили кого-то из рептилидов, чтобы таким образом оставить память учителю.
– Это не рептилид, – сказал Ланго. – Это крокодил из Африки. Кажется, именно земные делегаты на переговорах настояли на этом.
Стас кивнул.
– Что за хроники вы сейчас цитируете?
– Хроники Предвестника, – сказал Ланго. – Жизнь каждого Предвестника фиксируется чуть ли не каждодневно. Конечно, это информация совершено закрытая, но мне удалось ей воспользоваться благодаря разрешению Цингали. И теперь я с ужасом думаю, как отреагирует Цингали когда узнает, что я рылся в архиве Предвестников.