– Вы знали?…
– Знал, – отвечал Десконье. – Я только надеялся, что ваша часть информации даст что-то новое.
– Откуда вы знали про Акулью гору?
– Мы раскрутили вашего доктора Хаустова, – сказал Десконье.
– Он отреагировал на детскую песенку?
– При чем тут песенка? Он отреагировал на запах. А вы, значит, включились при звуках этой дурацкой песенки?
– Да. Какой запах? При чем запах?
– У него ключевым был запах, – сказал Десконье.
– А мне вы этот запах давали?
– Давали, – махнул рукой Десконье. – Это был запах духов Дианы в день вашего знакомства. На запах вы не отреагировали.
Стас невольно почесал лоб.
– Конечно! – сказал он. – Когда маршал заряжал нас этой информацией, я страдал от насморка. Но все же, что это за песенка?
– Песенка тут вовсе не при чем, – устало отозвался Десконье. – И это значит, что вы свое отыграли, приятель. Когда это дойдет выше, вас уничтожат.
– Но вы знаете про песенку?
– Еще бы, мы ведь пятнадцать лет уже ломаем голову! Акулья гора, если хотите знать, это название той точки на карте Луны, где похоронен Трускальд.
Стас склонил голову.
– И вы там все перерыли?
– До песчинки, – сказал Десконье. – Мы эту мумию располосовали по всем направлениям. Ничего!..
Он вздохнул, и опять потянулся к фляжке.
– А песенка откуда?
– Песенку мы тоже пропустили через все мыслимые фильтры, – усмехнулся Десконье. – Искали смысл даже в тексте, хотя сама песенка была написана задолго до нашествия рептилидов. Разбирали ноты, переводили ее на все языки… Ничего!
Стас покачал головой.
– Но я ясно слышал голос маршала, он произнес это четко и ясно: «Акулья гора»!
– Значит вы второй, кто это услышал, – усмехнулся Десконье. – Первым был доктор Хаустов. Правда с ним решили не останавливаться, и он умер уже во время пыток.
Стас поднял голову.
– Вы участвовали в этом?
– Вы мне еще обвинение предъявите, – хмыкнул Десконье. – Вы думаете, вы один пойдет на завтрак Цингали? Боюсь, в качестве десерта там буду и я.
– Но может кто-то из близких помощников Трускальда мог бы прояснить, что он имел в виду?
– Наверное, мог бы, – согласился Десконье. – Но их всех так быстро ликвидировали, что слова не дали сказать.
– Кто?
– Бдительные почитатели памяти Трускальда, – отвечал Десконье. – Цингали был в их числе. Он тогда был еще на вторых ролях, но уже старался выбраться.
– А вы где тогда были?
– Я вообще к этой истории не причастен, – сказал Десконье. – Я включился в дело уже в ходе войны, под руководством маршала. Но когда тот рассказал мне, что нам светит в случае овладения Веритианом, я сразу же перешел на его сторону.
– Вы воевали против своих?
– Поди разбери, кто там свои, кто – чужие? Если хотите знать, мы воевали серьезно, вспомните хотя бы диверсию против орбитальной базы! Рептилиды были в панике! Но маршал знал об исчезновении Веритиана, и потому ничего не боялся. Если честно, можно сказать, что раса рептилидов уже на финише своей истории. Без Веритиана они просто не выживут. Но об этом знают только несколько высших фенцеров, ну еще может Хануиль.
– Я слышал, они протянут еще лет двести.
– Что такое двести лет для цивилизации? Мгновение.
Он опять отпил глоток своего напитка.
– Собственно, чего мы радуемся, – сказал он. – Мы-то сгинем еще раньше. Уверен, что у старика Цингали уже заготовлен список жертв.
– Он грозил перебить всю мою семью, – вспомнил Стас.
– И он это сделает, – кивнул Десконье. – Эти рептилиды совсем без чувства юмора.
– Что мне делать?
Он покосился на Стаса удивленно.
– Что делать? Да ничего не делать! Жизнь, это борьба, и в этой борьбе кто-то выигрывает, а кто-то проигрывает. Стал бы я раскрывать вам всю подноготную, если бы не ужас наступающего конца. А ведь я был уверен, что именно вы, последний из четверки маршала, обязательно дадите нам шанс!
– Извините, – буркнул Стас.
Десконье фыркнул, быстро закручивая пробку фляжки.
– Действительно клюет, – сказал он весело.
Он вытянул удочку, и на крючке оказалась мелкая рыбешка.
– Ну вот, стоило стараться, – генерал бросил удочку на берег. – А смотрите, как все сходится! Вы говорили, у вас клюет, и в результате вышел пшик. Как и здесь!
Диана подошла к ним, заметив:
– Вы тут не заболтались? Мне страшно представить, что подумает Ванда о нашем здесь пребывании!
– Мы закончили, – сказал Десконье.
– Надеюсь, встреча была конструктивной?
– Предельно конструктивной, – кивнул насмешливо Десконье. – Наш лейтенант нашел способ быстрой самореализации.
Диана вопросительно повернулась к Стасу.
– Что это значит?
– Генерал шутит, – сказал Стас. – Но мы нашли общий язык, и согласовали наши позиции.
– Мне придется докладывать руководству, – сказала Диана. – Хотелось бы какие-нибудь наметки.
– Скажи, все было замечательно, – мрачно сказал Десконье.
Диана подошла к нему ближе.
– Анри, ты выглядишь покойником, – сказала она. – Он не оправдал твоих надежд, да?
– Вроде того, – сказал Стас.
– Ладно, – сказал Десконье. – Заканчиваем любезности. Мне приятно, ребята, что именно вы провожаете меня. Если бы в мире было побольше таких друзей, я бы ни за что не стал бы…
– Не стал бы – что? – спросила Диана строго.
– Не стал бы участвовать в наших Новогодних вечеринках, – сказал он с натянутой улыбкой. – На них рептилиды угощают нас мясом поверженных врагов. Это такая мерзость…
– Что за гадости ты выдумываешь? – скривилась Диана.
– Все, – сказал Десконье. – Напишешь в докладе, что я был в депрессии. На Новый год они наметили сожрать меня.
– Я не буду про это писать, – сказала Диана решительно. – А ты просто пьян.
Десконье только махнул ей рукой.
– Пошли, – сказал Стас.
Диана помялась, но склонила голову и пошла за Стасом.
– Я еще никогда не видела его таким, – сказала она.
– Дела обстоят неважно, – сказал Стас. – Не бери в голову.
Десконье проводил их взглядом, достал свою фляжку, открутил пробку и стал выливать свой напиток на траву под ногами.
55
Возвращались они в самом игривом настроении, потому что Агата с Вандой были уверены, что Стас пал под чарами Дианы. У самого Стаса настроения спорить не было, и он угрюмо молчал, зато Диана взялась подыгрывать им, томно вздыхая и позволяя себе самые двусмысленные намеки. Особенно радостно реагировала на это Ванда.
Когда Диану завезли домой, Стас взмолился:
– Скажи им, что ничего не было! Они ведь изведут меня своими насмешками!
– Милый, я не могу отрицать факты, – отвечала та насмешливо. – И я надеюсь, мы это повторим в ближайшее время.
Агата рассмеялась, а Ванда еще и зааплодировала.
Время было уже позднее, они едва успели поужинать, и разошлись по комнатам на сон. Когда спустя некоторое время к Стасу зашла Агата, он воспринял это настороженно.
– Будешь доставать меня намеками? – спросил он агрессивно.
– Нет, – сказала она. – Я насчет Ванды. Она с тобой говорила?
– Про своего потенциального любовника? Да, говорила. Я против.
– А я сомневаюсь, – вздохнула Агата. – Она итак отстает в развитии от своих сверстниц, надо ли нам так упираться?
– Надо, – сказал Стас. – Все дело в том, что это организовал твой Адам. Он хочет снова влезть в твою семью, и судя по тому, с какой последовательностью он это делает, ясно, что его направляют сюда какие-то силовые структуры.
– Да у него просто нет шансов!
– Да? А если он станет единственным конфидентом твоей дочери после того, как рухнут ее мечты о сладкой и вечной любви?
Агата посмотрела на него испуганно. Стас подумал, что она боится совсем не того, чего бы следовало. И в этом смысле им просто не о чем было спорить.
– Ладно, – сказал он. – Поступай, как знаешь. Свое мнение я донес, так что выводы делайте сами.
– Я хочу ей позволить свидание, – сказала Агата не очень уверенно.
Стас пожал плечами.
– Я думаю, ее первый опыт будет определять все дальнейшее, – пояснила Агата.
– Я умываю руки, – сказал Стас.
– Но я все же надеюсь на твою поддержку, если что, – напомнила Агата.
– Во всем остальном – сколько угодно, – отвечал Стас.
Она улыбнулась ему, поцеловала в щеку и вышла.
Раздосадованный Стас не сразу смог заснуть, и долго еще перебирал аргументы против внезапного порыва Ванды.
Когда ночью он вдруг проснулся, то чувство тревоги, знакомое ему еще по лагерным временам, заставило его напрячься. Он сразу почувствовал какой-то запах, не свойственный его комнате, и громко спросил:
– Кто здесь?
– Не пугайтесь. Стас, – услышал он характерный голос Ланго. – Это я!
Стас включил ночник, и увидел Ланго, стоявшего в углу комнаты.
– Ланго! – воскликнул он. – Что вы здесь делаете?
– Это очень важно, – сказал Ланго.
– Как вы здесь оказались? – спросил Стас. – Без охраны!..
– Это голограмма, – сказал Ланго. – Вроде того, как перед вами являлся Цингали.
Странный запах, который уловил Стас, был запахом электромагнитного поля.
– Понимаю, – сказал Стас ошеломленно. – Так что случилось?
– Это полный облом, Стас, – сказал Ланго. – Все рухнуло, и над нами возникла смертельная опасность.
– Что рухнуло?
– Генерал Десконье покончил собой, – сказал Ланго.
– Не может быть! Я виделся с ним только сегодня днем!
– Да, его нашли в нашем районе, на каком-то заброшенном острове. Стало известно, что ваше воспоминание оказалось ложным, и Цингали распорядился вас немедленно схватить.
– О, Господи, – пробормотал Стас.
– Он поставил ультиматум вашему Председателю Учредительного комитета, чтобы никто из землян не смел в это больше вмешиваться.
– И вы знаете, в чем дело?
– В чем дело? – не понял Ланго.
– Веритиан, – сказал Стас. – Та штука, с помощью которой вы выходите на Создателей. Желая остановить войну, учитель Трускальд похитил его, и теперь никто не знает, где она.