– Я хотела предупредить тебя относительно ее занятий…
– Я уже в курсе, – отозвался Стас. – Правда, принять это довольно трудно.
– Я ее предупреждала.
– Она обещала меня не соблазнять, – улыбнулся Стас.
– Это может остаться только благим обещанием, – заметила Агата. – Не исключаю, что она и сама этому верит. Но учти, что-что, а соблазнять она умеет. Она одна из лучших специалистов в этом вопросе!
Стас посмотрел на нее внимательно.
– Ты как будто ревнуешь!
Агата деланно рассмеялась.
– В конце концов, это твой выбор. Если хочешь знать, я буду не против, если ты впадешь в этот свой грех.
Стас усмехнулся и прошел в свою комнату. Диана что-то говорила о возможности открытого общения, но именно такого общения ему как раз и не хватало. Он очень надеялся найти такое общение в церкви, но встреча с отцом Феоктистом его не воодушевила.
Ванда пришла к нему и залезла с ногами в кресло.
– Как тебе Диана? – спросила она.
Стас пожал плечами.
– Она классная, да?
Стас посмотрел на нее с подозрением.
– Ты тоже бы хотела быть элитной дамой?
– Конечно! Но мы ведь собрались устраивать восстание против зеленых, забыл!
Стас хлопнул себя по лбу.
– Просто выпало из памяти, – сказал он.
Ванда хихикнула.
– Скажи мне, – попросил он. – Диана сказала, что те зрители, что собрались на ваш волейбол, пришли смотреть на вас самих, а не на игру.
– Да, это такая форма шоу, – кивнула Ванда спокойно. – Некоторые из девчонок заводят партнеров уже в школе, но меня это не интересует.
Ванда откинулась на спинку стула, закинув руки. Стас заметил, что у нее вполне сформированная фигура, и она демонстрирует ее нарочно.
– Правда?
– Клянусь. Знаешь, что я хочу?
– Да?
– Я хочу спрятаться в горы, – сообщила она доверительно, – родить там ребенка, и воспитать его.
– Ты хочешь воспитать ребенка? – переспросил Стас. – А в чем тут прикол?
– Ты забыл, – напомнила Ванда. – Это чуть ли не самое страшное преступление в нашем обществе. Это круче, чем застрелить крокодила!
Стас покачал головой и произнес:
– Надеюсь, до этого не дойдет…
В комнату заглянула Агата.
– А, вот ты где? – отметила она, найдя там Ванду.
– У нас много общего со Стасом, – объявила Ванда.
– Тебе звонит Лола, а ты оставила телефон в комнате.
Ванда сорвалась с места и убежала. Агата осталась стоять в дверях.
– Что-то случилось? – спросил Стас, заметив ее нерешительность.
– Ко мне должен прийти Ланго, – сказала Агата. – Ты готов с ним встретиться?
Стас засопел.
– Возражений у меня нет, – сказал он.
– Ты должен понять, это очень важно, – Агата прошла в комнату и села в кресло, оставленное Вандой. – Это может решить твою судьбу.
– Решить мою судьбу? – насмешливо переспросил Стас. – В каком смысле?
– В том смысле, что именно у рептилидов в руках все рычаги власти! Если ты им понравишься, то сразу сможешь решить множество проблем.
Стас посмотрел на нее внимательно.
– Я не намерен решать свои проблемы с помощью рептилидов, – сказал он.
– Ты же хочешь вернуться в священники! – напомнила Агата. – Для них это возможно.
Стал покачал головой.
– Избави Господь, – сказал он. – Таким путем возвращаться в церковь мне вовсе не хочется.
– Ты не понимаешь! – нервно вскричала Агата.
Стас улыбнулся ей, чтобы успокоить.
– Я не намерен вставать на дыбы, – сказал он. – Уверяю тебя, все будет мирно и дипломатично.
Агата перевела дыхание.
– Прости, – сказала она. – Эти мои отношения с Ланго, это такое недоразумение! Я никогда не искала этих встреч, и оказалась на этой роли совершено случайно.
– На какой роли?
Агата совершила какое-то движение руками.
– Понимаешь, я у них вроде консультанта, – стала она объяснять. – Начав с перевода, я перешла на всякого рода комментарии, пояснения, экспертизы. А все мои друзья уверены, что я вхожу в Клуб Избранных. Они меня просто боятся!
– Что такое Клуб Избранных?
– Это условное именование того слоя высшей элиты, который выходит на непосредственное общение с рептилидами. Но я никак не влияю на политику, и потому элитой считаться не могу. Другое дело, что общение с Ланго позволяет мне свободную жизнь, мне уже нет необходимости рожать детей, я живу в шикарном доме, и средства позволяют мне многое из того, что другие видят только по телевизору. Но я стараюсь не злоупотреблять своим положением.
– Что ты хочешь мне объяснить? – спросил Стас устало.
– Просто скажи прямо, ты меня не осуждаешь? – спросила Агата, глядя на него с вызовом.
Стас улыбнулся.
– Конечно, нет! Ты мне предоставила прекрасные условия для жизни, как я могу тебя осуждать?
– Но мое поведение, оно резко контрастирует с твоими моральными нормами?
Стас рассмеялся.
– Ну кто я такой, чтобы вас судить!
Агата вдруг сморщилась и всхлипнула. Стас испугался и подсел к ней.
– Что с тобой, сестренка? Что-то не так?
– Я не знаю, – произнесла Агата жалобно. – Я давно уже ничего не понимаю, и не хочу в это лезть. Но ты… Ты всегда мне представлялся героем, образцом морали…
– Ты серьезно? – удивился Стас. – Нашла себе образец! Я же был на войне!
– При чем тут это?
Стас вздохнул.
– Это не может быть не при чем, – сказал он. – Война, это постоянное напряжение сил, кипение чувств, всплеск ненависти… По правилам святых отцов пришедших с войны три года не подпускали к причастию.
Агата смотрела на него, раскрыв рот.
– А как же!..
– Нет, конечно, церковь благословляла военный подвиг, освящала оружие, это все было. Но волю святых отцов никто не отменял. В любом случае, у меня прошло больше трех лет, так что я вне запрета.
– А как же святые воины? – спросила Агата недоуменно.
– В данном случае жертва во имя ближних принимается, как подвиг, – нравоучительно отвечал Стас. – Но не убийство врагов.
Она посмотрела на Стаса несмело.
– Ты их ненавидел?
Стас осекся.
– Это все в прошлом, – сказал он. – Я во всем покаялся, и не хочу об этом вспоминать.
– Прости, – сказала Агата. – Может мне не следовало вас знакомить?
Стас махнул рукой.
– Без проблем. Мне и самому интересно. Сколько их в вашем представительстве?
Агата развела руками.
– Мне не положено отвечать на такие вопросы, Стас. Мы давали подписку.
– Ничего, ничего, – отвечал Стас. – Я понимаю.
– Мне бы хотелось, чтобы он тебе понравился, – сказала Агата с чувством.
Стас только кивнул, чуть улыбнувшись.
Очень кстати раздался дверной звонок, и она вскочила.
– Это он!
11
Стас должен был искренне признаться, что как он ни пытался преодолеть наработанный за время войны штамп, но образ крокодила так и остался в его подсознании символом врага. А ведь в лагере им специально показывали фильмы из жизни крокодилов, где те проявлялись в самых достойных сценах родительской любви, или дружбы с человеком. А уж количество последующих сериалов с участием рептилидов в образе самых добрых и отзывчивых благодетелей и вовсе переходило за всякие разумные пределы. Сериалы вызывали скорее раздражение, но кто-то на телевидении дал приказ снимать их во чтобы то ни стало, и их гнали на экраны потоком.
Так что перед встречей с живым рептилидом Стас должен был внутренне собраться, для чего он сосредоточился на покаянном псалме. Только после этого, собрав на себя чувство глубокого раскаяния за все проделанное, он прошел в гостиную.
Благодаря познавательным программам было широко известно, что рептилиды не представляют единого семейства, а разделяются на семь основных и еще три дополнительных расы. Руководящее звено у них состояло из головастых фенцеров, творческие работники были представлены расой гринбеев, а военные набирались из груллей, хотя среди низшего состава прекрасными воинами были барсифы. Большинство населения относилось к расе румандеев, но торговля была в руках у лустеров. Была у них еще раса урманов, но они относились к низшим слоям общества и на Земле не появлялись.
Ланго относился явно к гринбеям, на нем был очень пестрый костюм, прикрывавший его от шеи до пола, с какими-то ремешками, карманами, пряжками, что создавало впечатление спецодежды. Ростом он был чуть выше Стаса, и голова у него была узкая, хотя и высокая. На глазах у него были очки рептилидов, которые не только прятались таким образов от яркого солнечного света, но и корректировали характерные особенности преломления света в земной атмосфере.
– Здравствуйте, Стас, – произнес он первым, и на его лице было изображено что-то вроде приветливой улыбки. – Я очень рад с вами познакомиться.
– Мне тоже приятно, – кивнул ему Стас, и когда Ланго протянул ему свою лапу, осторожно пожал ее.
– Это Ланго, это Стас, – произнесла Агата несколько запоздало. – Что будете пить? Ланго, тебе твою смесь, конечно?
– Конечно, – сказал тот. – Агата научилась готовить коктейль из водорослей, причем с удивительным вкусом. Правда, если бы на нашем Болоте узнали, что я потребляю земные наркотические средства, меня бы просто изжарили.
Он издал некое подобие смеха.
– На Земле рептилиды позволяют себе много запретных вещей, – пояснила Агата.
– Вы назвали свою планету Болотом, – заметил Стас. – Мне казалось, это терминология из сферы противостояния.
– Так и есть, – согласился Ланго. – Но это уже практически общепринятое именование. Дело в том, что фонетика нашего языка на две трети проходит мимо вашего слуха, так что нам приходится пользоваться вашими терминами. А потом, по смыслу это довольно близко к значению оригинального названия.
Для него в гостиной стояло специальное кресло, чтобы не было проблем с размещением хвоста. У гринбеев хвосты были довольно короткими, к тому же они по своей природе давно уже перешли к вертикальному расположению, что не могло не сказаться на их анатомии. Барсифы, к примеру, оставались на четвереньках, ноги у них были большие и развитые, так что они вовсе напоминали скорее динозавров. Вертикальное положение отличало развитые расы.