ть достаточное количество энергии.
Лишь к концу второй недели изучения доступной нам части станции появились первые результаты. Это оказалась реклама, в которой указывались координаты, по которым недовольные на работу ресторана могут отправить свою жалобу. Преобразовав в понятный для нас формат, удалось получить координаты офиса этой компании. Анализ координат искином позволил получить местонахождение офиса. Он находился в четырёх тысячах световых лет отсюда, но это уже хоть что-то.
– Координаты есть, а значит, можем отправляться, – произнёс я.
– Вначале нам надо пополнить запасы воздушной смеси и воды, также заправить полностью баки и только после этого можем лететь, – сказала Кара, поправив меня. Она до сих пор не простила меня до конца. Мне приходится спать отдельно от неё.
– Верно. За работу.
Через сутки, когда мы выкачали несколько сотен тонн воды из океана и заполнили все воздушные ёмкости воздухом, направились к газовому гиганту, где подхватили наш топливозаправщик и отправились в довольно долгий путь. Всё-таки четыре тысячи световых – это больше двадцати дней беспрерывного пути, а с учётом остановок необходимое время вырастало на пару дней. До этого момента мы особо не рисковали тем, чтобы покидать далеко место, где появились в этой галактике, но больше оставаться и ждать чего-либо тут не было никакого смысла.
Глава 5
— Кажется, у местных дела ещё хуже, чем мы думали, — произнёс я, смотря на показания сенсоров корабля.
Час назад мы вышли в системе, в которой должен находиться центральный офис сети ресторанов. Но вместо этого застали лишь пустую систему. Ну, как пустую – на орбитах трёх планет висели обломки множества кораблей и космических станций. Если я раньше считал, что видел последствия серьёзных космических боёв, то теперь понимал, что не видел ничего. Да, я присутствовал при бое, когда мы отбивали планету меклан от герджиков. Да, я был в системе ордена на разрушенной станции. Но в обоих случаях в бою участвовало максимум несколько сотен межзвёздных кораблей различных классов. Мелочь я, естественно, не учитывал. Тут же всё по-другому.
— По предварительным оценкам на орбите второй планеты, единственной с атмосферой, висят останки более двадцати тысяч космических кораблей. На планете обнаружены следы падения ещё около тысячи кораблей, — произнесла Кара. – Это просто ужас какой-то. А мы ещё хотели попросить их о помощи.
— Есть один нюанс. Согласно анализу останков истребителя, который мы подобрали сразу после выхода, он был уничтожен десять лет назад, – сказала Зельда.
– Ты уверена? — спросил я.
– Да, деградация энергетических ячеек, начавшаяся из-за разрушения защитного слоя соответствует десяти с половиной стандартных лет.
– Немалый срок, — произнёс Кхор. – Я тут, кстати, составил небольшую модель. Если учесть траекторию и скорость дрейфа, то в системе можно обнаружить четыре основных места боевых действий: три планеты и вот этот участок космоса.
– А что там было? – спросил я у Кхора.
— Не знаю, но сенсоры показывают полную ерунду.
– Что-то это мне напоминает, – сказал Бурль. – Мне надо пару минут для того, чтобы проверить догадку.
– Судя по всему, нам уже некуда спешить, – произнёс я. – Искин, удалось составить карту обломков?
– Пока ещё не полностью, но в каталог я уже внёс три миллиарда восемьсот миллионов обломков в диаметре больше метра. Мне надо ещё несколько часов для полного сканирования системы, – сообщил искин.
– Стоп, – резко остановил я корабль и даже врубил реверсные движки. А всё потому, что, будучи подключённым напрямую к кораблю, почувствовал аномалию. Мне начало казаться, что нос корабля находится в другом потоке времени и время там бежит в два раза быстрее. – Рырур, тахионные сканеры по этим координатам.
– Есть, – ответил он ментально. Через несколько секунд данные из кристальных сенсоров производства Рырура через преобразователь начали выводиться на голограмму перед нами. – Временная аномалия, – произнёс Рырур. – Идёт ускорение течения времени. Ускорение не постоянное. Каждые несколько тысячных секунды основного потока времени оно меняется: то увеличивается, то уменьшается. Максимальное ускорение триста сорок два, минимальное – шесть.
– Судя по всему, тут шла бойня с применением даже темпорального оружия, – произнесла Кара. – Не хотелось бы мне оказаться тут десять лет назад.
– Не тебе одной, – прошептала Зельда дрожащим голосом и вывела новые данные на голограмму. – Вокруг звезды до сих фиксируются пространственные искажения размером в пятнадцать миллионов километров. Звезду пытались разорвать на части. Судя по всему, процесс был даже начат, но потом остановлен и повёрнут вспять. Ребята, мне страшно. Это не наш уровень. Тут применялось такое оружие, что мне даже страшно представить. Давайте свалим отсюда.
– Нам некуда валить. Нам надо найти зацепки, чтобы было куда отправиться, – проговорила Кара.
– А выжил ли кто-то в этой бойне в принципе? – спросила Зельда. Она как человек, который не понаслышке знаком с техникой и вооружением, понимала, насколько нас превосходят обе стороны конфликта.
– Вот мы и должны это проверить.
– Только давайте без ваших рисковых выходок, особенно это касается тебя, Алекс, – попросила серьёзно Зельда.
– Знаешь, мне и самому хочется жить, а потому лезть в особо опасные авантюры не буду, – ответил я.
– Ох, если бы это была правда, – скептически на меня посмотрели все присутствующие на мостике корабля. Такое единодушие членов экипажа меня даже немного обидело, а потому я решил перевести тему.
– А ведь обслуживающий персонал на станцию прилетал всего три года назад, – произнёс я то, что не давало мне покоя последние пару минут.
– Верно. А значит, это результат более старого конфликта. Война могла уже и закончиться. Тогда, возможно, систему забросили из-за слишком больших затрат на восстановление, – предположила Зельда. – Нам надо искать координаты других систем, но вновь повторяю: очень осторожно.
– Это когда ты стала такой поборницей осторожности? – пошутил Шивас, за что получил удар кулаком под рёбра от своей жёны и замолк сразу.
– Главное не приближаться к этим координатам, – произнёс Бурль, который всё это время изучал область космоса, что была одним из центров боёв. Бурль указал на карте выделенную область диаметром в пятьсот миллионов. – Если я прав, то там были Звёздные врата, причём они разрушены во время работы. По-другому объяснить пространственные аномалии в этом месте я не могу. Теоретически поле Геллара должно защитить нас, но сенсоры фиксируют пространственные искажения просто невероятной мощности. Я бы не рисковал.
– Ребята, есть ещё кое-что, – сказал я, выводя на голограмму изображение останков одного корабля. – Ничего не напоминает?
– Твою же мать! – ругнулись все.
– Это часть корпуса базового универсального корабля Джоре, – произнёс Бурль недовольно.
– Вы понимаете, что это значит?
– Мы оказались в галактике, в которую переселились Джоре, где они ведут войну с местными цивилизациями, – произнёс Рырур. – Сколько война идёт? Несколько тысяч лет уже?
– Точно не знаю, но в той информации, которую нам предоставляли нихтиары, именно так и есть, – сказал Бурль.
– Это всё очень и очень плохо, – присоединился Кхор. – Местные могут захотеть нас уничтожить просто за то, что мы из одной галактики, а Джоре за то, что можем выдать местным координаты их родины. Мне уже не кажется таким уж плохим предложение Зельды свалить отсюда как можно дальше.
– Тут что-то не сходится. Согласно той информации, которую мы добыли на станции, проблемы начались всего шестнадцать лет назад, а Джоре воюют уже несколько тысяч лет, – заметила Кара.
– Пока делать выводы слишком рано. Надо получить дополнительную информацию, иначе можем думать, что угодно, и оно будет очень далеко от правды, – произнёс я. – Есть более-менее целые останки кораблей?
– Есть, но не сказать, чтобы они были целыми. Корабли обеих сторон конфликта использовали увеличенный внутренний объём пространства. При разрушение корабля это пространство выворачивало наизнанку. На всех останках до сих пор фиксируются пространственные искажения, – сказал Бурль.
– Да уж, наверное, не стоит лезть туда, – произнёс Шивас, выведя на голограмму изображение того, как при приближении к оторванной части корпуса обломки вначале уменьшаются, а потом начинают частично расти, что в итоге приводит к их разрушению. Таким образом, едва ли не в пыль было превращено уже больше половины останков от одного корабля. Вот только, кому он принадлежал, сказать трудно.
– Есть слабые энергетические всплески на планете, – сообщил Искин. – Сложно сказать, что это. Атмосфера довольно сильно экранирует. Возможно, остаточные всплески от упавших кораблей, возможно, на планете остался кто-то живой.
Нам потребовалось больше семи часов на то, чтобы решить, что делать дальше. Во-первых, стоило заправить корабль – благо, что газовый гигант в наличии в этой системе. За двадцать три дня пути к этой звёздной системе мы сделали три раза длительную, на половину суток, остановку для заправки корабля. Сейчас у нас заполнены немного больше чем на половину топливные баки, но лучше держать всегда запас топлива. Во-вторых, необходимо просканировать все три планеты и постараться найти уцелевшее оборудование, которое может содержать координаты других звёздных систем. Также нам необходимо понять, стоит ли вообще связываться с местными. Увиденное в этой системе неслабо убрало энтузиазм по поводу предстоящего контакта. Нас ведь могут просто уничтожить в качестве предосторожности, а мы даже и не узнаем об этом, так как не заметим. Чего стоит темпоральное, пространственное оружие. Там за долю секунды могут уничтожить нас.
Почему стоит проводить поиски на планете, а не на кораблях, тоже понятно. Лезть к обломкам кораблей и космических станций как-то страшно – слишком уж много аномалий вокруг них. Мы и так потеряли два дрона. Один оказался разорванным на несколько тысяч частей пространственным искажением, а второй был уменьшен до такой степени, что перешёл на квантовый уровень. Что с ним случилось дальше, мы уже не могли знать, так как не было связи. Самим лезть к кораблям – верх глупости. А вот к планетам можно подобраться, но это не так уж и просто. Орбиты всех трёх планет ус