Рептилия обвилась вокруг моей руки словно большой браслет. Мы были готовы к выходу, но не собирались покидать корабль открыто. Вместо этого я пробрался к люку над стабилизатором, и под прикрытием его тени выбрался из корабля по ремонтному трапу.
У меня был с собой идентификационный диск Ризка, но я надеялся, что мне не придётся предъявлять его. К нашему счастью, с одного из межсистемных кораблей спускалась большая группа пассажиров, беспорядочно передвигавшихся затем через поле. Так же, как и на Фебе, я смешался с пассажирами и добрался до толпы у ворот. Предъявив свои документы, я смогу спокойно покинуть порт, а сканеры, будучи лишь машинами, не сообщат, что моя внешность изменилась по сравнению с прошлым разом. По крайней мере, я на это надеялся, продолжая двигаться вместе с космолётчиками, направлявшимися в кварталы развлечений.
Этот район, по крайней мере его центральные улицы, был не таким ярко освещённым и дурнопахнущим как тот, где я нашёл Ризка. Мне не пришлось идти далеко — островерхая крыша дома Тэктайля была хорошо видна от самых ворот. Похоже, что её странная форма была своего рода вывеской.
Крыша была такой крутой, что карнизы нависали над стенами почти вертикально. На фасаде совсем не было окон, но была входная дверь, такая высокая, что казалась уже, чем на самом деле, легко распахнувшаяся при первом же моём прикосновении.
В закладных лавках для меня не было ничего таинственного. Между двумя стойками тянулся узкий проход. За каждой из стоек вдоль стен располагались полки с заложенными вещами, прикрытые чуть дымчатым силовым полем. Похоже, дело Тэктайля процветало, так как в лавке находилось четверо приказчиков, по двое с каждой стороны. Один из них был земных кровей, другой — тристианином с пёрышками на голове. Расу третьего приказчика, стоявшего ближе всех ко мне, серокожего и покрытого бородавками, я определить не смог, но за ним стоял четвёртый, сам факт присутствия которого в этом месте показался мне по меньшей мере странным.
В галактике существует древнейшая раса, высокоучёная и пользующаяся огромным уважением — закатане, ведущие происхождение от ящериц. Они — историки, археологи, учителя, исследователи. Я никогда не видел, чтобы кто-то из них занимался делом, связанным с наживой. Но ошибиться было невозможно — чужак, в развязной позе стоящий рядом со считывающим устройством и заряжающий туда ленту, был закатанином.
Серое существо сонно хлопнуло глазами, тристианин, казалось, был погружён в свои грустные мысли, а землянин расплылся в заискивающей улыбке и подался вперёд.
— Приветствую Вас, Благородный Человек. Ваше удовольствие — радость для нас. — Он произнёс традиционное приветствие его коллег. — Деньги на руки, никаких промедлений, всё для вашего удобства.
Но я хотел иметь дело непосредственно с хозяином, а это было связано с некоторыми затруднениями, если только у вайверна не было связей с Гильдией. Если таковые были, я мог воспользоваться знанием кодовых фраз, которым научился от отца. Но это было связано с риском. Если Тэктайль честен и захочет защитить свою репутацию, прибегнув к помощи Патруля, то мне могли грозить серьёзные осложнения. А если он сам принадлежит к Гильдии, то происхождение моих камней станет предметом его пристального внимания.
В любом случае, риск был, а действовать надо было быстро.
Я точно знал цену, отступать ниже которой не собирался, и вовсе не был настроен терять больше денег, чем возможно. Многозначительно посмотрев на землянина, я произнёс фразу, которая, как я надеялся, должна была сработать, если только код не изменился.
— Во имя шести рук и четырёх желудков Сапута, — пробормотал я, — мне нужна помощь.
Приказчик никак не проявил интереса. Он был опытен и осторожен.
— Ты призываешь Сапута, друг. Давно ли ты ушёл от Джангур?
— Не настолько давно, чтобы забыть, что хотел вернуться. Её слёзы заставляют меня помнить, слишком многое помнить.
Я произнёс три кодовые фразы Гильдии, в былые дни означавшие необычную добычу, достойную глаз только самого хозяина. Я хорошо запомнил их, когда сам стоял за стойкой в заведении моего отца.
— Да, Сапут редко бывает добр к иномирянам. Здесь ты найдёшь лучший приём, друг.
Он положил одну руку на стойку ладонью вниз, а другой поставил передо мной блюдо с леденцами, словно я был покупателем в дорогом магазине. Я взял верхний леденец, положив на его место самый маленький из бериллов, и быстрым движением глаз указал приказчику на него. Он взял блюдо, и убрал его под стойку, где, как я знал, находилось небольшое видеоустройство, передававшее изображение Тэктайлю.
— Что у тебя есть, друг? — продолжил приказчик вкрадчиво. Я выложил перед ним один из зоранов похуже. Приказчик быстро осмотрел его.
— Камень с трещиной. Но так как это первый зоран за последнее время, мы сделаем всё возможное. Закладываешь или продаёшь?
— Продаю.
— Мы имеем право только принимать в заклад, но не покупать. Для продажи тебе нужно поговорить с хозяином. А он часто бывает не в духе. Лучше заложить. Три кредитки.
Я помотал головой, как туповатый нижний чин, настаивающий на более высокой цене.
— Четыре и окончательная продажа.
— Хорошо, я спрошу хозяина. Но если он скажет «нет», то не будет ничего, даже заклада, друг, и ты потеряешь всё.
Он занёс палец над кнопкой вызова и замер, будто ожидая, что я изменю своё решение.
Я отрицательно покачал головой и приказчик со скорбной миной нажал на кнопку.
К чему был весь этот спектакль, я не понял. Кроме меня в лавке никого не было, а остальные клерки, конечно же, прекрасно понимали код. Единственным объяснением было то, что он опасался следящих устройств, по крайней мере, в торговом зале.
Возле кнопки вспыхнул световой сигнал и приказчик указал мне в глубь лавки.
— Не говори потом, что тебя не предупреждали. Хозяина вряд ли заинтересует твой камень и ты потеряешь всё.
— Разберёмся, — пока я шёл мимо остальных приказчиков, никто из них даже не посмотрел в мою сторону. Когда же я дошёл до конца прохода, стенная панель откатилась в сторону и я оказался в кабинете Тэктайля. Я ничуть не удивился, увидев блюдо с леденцами у него на столе. Зелёный берилл лежал рядом, сверкая в потоке света. Вайверн поднял своё гротескное лицо и его глубоко посаженные глаза уставились на меня. Я порадовался, что в отличие от женщин с его планеты, он не может читать мои мысли.
— У тебя ещё есть такие? — спросил он напрямую.
— Да, и даже лучше, — я показал остальные камни.
— Находятся в розыске?
— Нет, добыты обычной торговлей.
Тэктайль беспокойно постучал костяшками пальцев по столу.
— Твои предложения?
— Четыре тысячи немедленно по получении товара.
— Ты не в своём уме, незнакомец. Это цена легальной продажи.
— На аукционе они будут стоить в пять раз дороже, — хозяин не предлагал мне сесть, но я сам уселся с другой стороны стола.
— Если ты желаешь получить двадцать тысяч, так и продавай их на аукционе. Если камни в самом деле чистые, то нет причин этого не делать.
— Причина есть.
— Ладно, годится. Четыре и они уйдут с планеты. Наличные?
Я с облегчением вздохнул про себя. Я выиграл — он принял меня за контрабандиста Гильдии.
— Депозит в порту.
— Хорошо, очень хорошо! — раздались в моей голове слова Ита. — Он слишком испуган, чтобы обманывать нас.
Тэктайль поставил перед собой записывающее устройство.
— Имя?
— Ит, — ответил я, — кредит в порт на четыре тысячи на имя Ита. По двукратному устному запросу, — я назвал номер счёта.
Я прибыл на Лайлстэну с большими надеждами, а покину её, едва сумев оплатить счета за стоянку и пополнение припасов, и успев вступить в контакт, который очень даже мог встревожить моих врагов.
Я выложил бериллы на стол и вайверн быстро схватил их. По тому, как он их осмотрел, я понял, что в камнях он кое-что понимает. Затем он кивнул и продиктовал подтверждающий сделку приказ.
Я вновь пересёк лавку, и теперь уже ни один из приказчиков не обратил на меня внимания, словно я стал невидимым.
Когда я вышел, Ит сказал:
— Неплохо было бы обмыть удачу в «Пурпурной Звезде».
Это предложение было настолько неожиданным, что я просто остолбенел. Куда умнее было бы поскорее добраться до корабля, подготовиться к старту и покинуть планету прежде, чем мы столкнёмся ещё с какими-нибудь неприятностями. Но как я знал из прошлого опыта, предложения Ита никогда не бывали бессмысленными.
— Тот закатанин, что работает у Тэктайля, — размеренно, словно читая с ленты, сообщил Ит, — охотится за некой информацией. Тэктайль ею владеет. Через час вайверн встречается с кем-то в «Пурпурной Звезде», и это очень важно.
— Но не для нас, — возразил я. Меньше всего мне хотелось влезать в ещё какое-то тёмное дело, тем более связанное с Гильдией.
— Не с Гильдией, — сказал Ит. — Тэктайль — не их человек, хотя и ведёт с ними дела. Это другое, какой-то пиратский рейд.
— Это нас не касается.
— Ты занесён в список. Если это сделал Патруль, то ты сможешь откупиться, передав им ценную информацию.
— Как тогда? Я не уверен, что этот трюк пройдёт во второй раз. Да и информация, наверное, похуже.
— Тэктайль был взволнован, его мучили сомнения. Он представлял себе будущее, — продолжал Ит. — Возьми меня в «Пурпурную Звезду», и я выясню, что его так искушает. Если ты уже попал в список, то куда ты денешься? Давай купим себе свободу. Мы ещё слишком далеки от источника Камней Предтеч.
Источник Камней Предтеч превратился для меня в полузабытую мечту, его заслонили сиюминутные заботы о том, как заработать на жизнь. Чутьё подсказывало мне, что Ит предлагает очертя голову броситься под метеоритный дождь, но монета имела и другую сторону. Предположим, он сумеет подслушать беседу между вайверном и неизвестной нам персоной. Дело, вероятно, достаточно серьёзное, если закатане решили ради него внедрить в заведение Тэктайля своего агента. Между прочим, выпивка в баре для космолётчиков только укрепит созданный мною образ инопланетного нижнего чина, провернувшего удачную сделку в закладной лавке.