Придя в себя, Юнь Шань обнаружила, что вход в дыру расширился на шестьдесят с лишним метров и дна внизу уже не видно. Внутреннюю часть окутывал густой черный туман, как будто в том, что некогда было Глобальным центром, вырыли еще одно странномерное пространство, отрезанное от изначального мира.
Выбора не оставалось, «светлячка» нужно было догнать. Хотя тело Юнь Шань было генетически модифицировано, а сила и реакция намного превосходили обычных людей, это не делало ее бывалым мастером свободного скалолазания. В случае падения ее ждет участь размазанных по полу кусков мяса.
На ботинках Юнь Шань шипов не было. Она просто скинула обувь, сняла носки и уперлась босыми ногами в гладкое тело лианы. Так уже можно было приложить силу, и она стала спускаться вниз, как по стволу дерева.
Юнь Шань слышала бурление роста живой материи, словно внутри скрывались кровеносные сосуды, словно в этом грязном, неразумном, примитивном и могучем чудовище скрывалась кровь всей Земли. Оно походило на гигантского зверя, который показал свое истинное лицо. Поверхность была для него слишком мала, поэтому он мог искать прибежища только в недрах Земли. Сначала у него вырос рот, а затем пищевод и желудок, так глубоко, что до них уже не добирался свет. Эта постоянно расширяющаяся дыра – лишь малая часть, торс монстра уходил вниз, в породу, которая делала его невидимым.
Юнь Шань чувствовала себя Пиноккио, проглоченным китом. К счастью, счастливый конец сказки ее немного утешал.
Внизу вспыхнули два столбика света. Примерно в двадцати метрах под ней два человека зажгли фонарики. Тень под лучом приняла странную форму. Благодаря ему Юнь Шань увидела, что переплетающаяся внизу субстанция, похожая на лианы, раскинулась на всю дыру, как арматура. Сверху упал камень, пролетел мимо плеча и устремился вниз, прошел сквозь луч света от фонарика, ударился о ствол и отскочил. После нескольких подскоков и падений звук начал удаляться. Луч фонарика машинально проследил за полетом камня, но вскоре глубина превысила дальность его освещения.
Дыра и в самом деле казалась бездонной. Внизу загорелось еще несколько световых столбиков. О положении людей можно было судить по концу луча. У всех членов «Светлячка» было альпинистское снаряжение, и они спускались гораздо быстрее Юнь Шань, отрываясь от нее все больше и больше.
Немного подумав, Юнь Шань оторвала длинные рукава, запомнила положение высвеченных фонариками лиан внизу, расслабила конечности и спрыгнула вниз.
Перепады высоты не превышали двух метров. Она отскочила, зацепилась, повисла, обхватила ствол, и все это на одном дыхании. Вначале продвижение шло немного медленно, но вскоре ее тело начало становиться все более гибким, как у гепарда, летящего через джунгли.
Но столкновение с лианами не могло пройти беззвучно, и после того, как она спустилась на десяток метров, люди внизу услышали странный шум.
– Что это за звук?
– Камень, наверное?
– Камни так не шумят.
Два луча взметнулись вверх, и Юнь Шань поспешно подтянулась и перелезла за лианы, спрятавшись в щель между ними. Лучи порыскали пару раз, но не обнаружили ничего необычного, и неприятель сдался.
Но когда Юнь Шань спустилась еще на двадцать метров, стоило ей разжать руку и спрыгнуть, луч вспыхнул снова. Судя по всему, «светлячок» уже давно что-то заподозрил и, возможно, долгое время прислушивался. Чем глубже под землю, тем тише становится. Неприятель, должно быть, вычленил в звуках закономерность. В это время Юнь Шань уже была в полете и сделать ничего не могла. Луч метнулся из стороны в сторону и не коснулся ее, но упал на стену, где и обрисовал контуры ее тела. Беда, подумала она, но было слишком поздно.
Фонарик нашел место, куда она приземлилась!
Зная, что прятаться бесполезно, Юнь Шань прикинула расстояние до человека, оттолкнулась ногой от внешней стены и бросилась на него. Их разделяло несколько метров и четверть секунды. Противник никак не ожидал от нее такой решимости – девушка была словно пуля. Теперь стало поздно уже для него. Он не мог спрятаться, потому что не стоял на земле – в этой странной, похожей на тропический лес дыре, он мог закрепиться только благодаря шипам на перчатках и подошвах. Чтобы сменить положение, приходилось вонзать по-новому шипы на всех четырех конечностях, и входили в растение они далеко не быстро. «Светлячок» с трудом вытащил одну ногу и хотел увернуться, вильнув боком, но реакция Юнь Шань оказалась молниеносной. Разве можно было давать противнику такую возможность? Она схватила его за ногу одной рукой и, воспользовавшись энергией падения, с силой оторвала человека от лианы.
– Пошел! – тихо прошипела Юнь Шань.
Они сцепились в клубок. В ее арсенале была лишь скорость нервных реакций, но противник никакого сопротивления ей оказать не смог. Дважды ударившись головой о ствол, он потерял сознание.
Одного она уложила, и он не успел поднять тревогу.
– Пронесло, – тихонько пробормотала девушка.
Проиграй она сейчас, то оказалась бы в смертельной опасности, а о Го Юане уж и думать не приходилось. Связи не было, кто знает, что там с ним сейчас происходило. Звуки должны были привлечь внимание остальных. Юнь Шань торопливо, крадучись отползла в сторону. Ее руки и ноги онемели от шока после полученных ударов, и движения замедлились.
Конечно, едва она успела уйти в сторону и найти уголок, чтобы спрятаться, как снизу засияли четыре луча. «Светлячки» обнаружили, что их товарищ споткнулся и потерял сознание, и немедленно принялись озираться вокруг.
Глубина приближалась к ста метрам, не будь фонариков, они бы не разглядели собственных пальцев. Юнь Шань затаила дыхание, поскоблила лианы, набрала пару горстей не то грязи, не то биослизи и размазала по телу, стараясь не попасть под прямые лучи света. Эта операция действительно полностью отодвинула в сторону вопросы личной жизни и смерти, судьба всех людей теперь зависила только от Го Юаня. Юнь Шань почему-то чувствовала какое-то удовлетворение, ведь она ставила на карту собственную жизнь, как настоящий воин.
Луч фонарика метался туда-сюда еще пару минут, прежде чем снизу раздался голос:
– Ладно, забудь, эти сверху рано или поздно спустятся вниз. Время поджимает.
– Где Цзян Ли?
– Неважно. Пойдем.
Люди продолжили шумный спуск, а Юнь Шань не смела пошевелиться. Минут через пять она вдруг почувствовала, как снизу поднялся сильный ветер, его порыв, влажный и смердящий, поднял окружающую пыль, чуть не задушив ее.
Проход в подземную центральную базу был открыт.
И впрямь, внизу она увидела чистый белый свет, источник которого находился всего в тридцати-сорока метрах, а еще заметила, как лучики фонарей падали в него, таяли и исчезали внутри. Благодаря свету Юнь Шань смогла внимательно оглядеться, чтобы понять, не охраняет ли кто-нибудь территорию внизу, и не нашла ничего необычного.
Она потрясла руками и ногами, разгоняя и активируя кровь, задрала голову и поглядела наверх. Там не было ни единого проблеска света, только кромешная тьма. От земли же, напротив, шло яркое сияние, создавая ощущение, что небо и земля поменялись местами.
Работающим здесь приходилось по-настоящему несладко. В Чэнду и так-то солнца не бывает, а от работы в таком месте собаки будут лаять на него целыми днями.[61] Юнь Шань медленно сползала вниз, лихорадочно размышляя. Чем ближе к входу, тем осторожнее. Дыра меж тем продолжала опадать вниз, становясь все шире.
Это центральная база. То, что сказал мягкотелая креветка Ча Хуань, было правдой.
Раньше у нее еще оставались сомнения, но сейчас она сама спустилась почти на двести метров.
Ужасно, что подобное и вправду создали в таком глубоком подземелье.
Здесь конец всем секретам.
Юнь Шань машинально коснулась пистолета на поясе.
Оружие не давало чувства безопасности и спокойствия, как обычно, зато странная, беспричинная паника поднималась из самых глубин души.
Она вспомнила, что Ча Хуань сказал во время допроса: «По сравнению с этой штукой все наши человеческие технологии и оружие – детские игрушки».
Глава двадцать первая
Следователь с улыбкой на лице сообщил Ван Хайчэну, что проверка в его отношении полностью завершена.
– Она затянулась на долгое время, но так всегда бывает, когда дело касается безопасности и благополучного ведения сверхсекретных национальных проектов. Я полагаю, что вы, доцент Ван, можете в полной мере это понять. В конце концов, проект «Звезды» вам как ребенок. Ценность и значимость этого проекта не поддаются измерению, и здесь нет места ни малейшей ошибке, поэтому нужно держаться настороже. Некоторые меры в процессе расследования могли быть довольно строгими, но обеспечивать безопасность проекта должен каждый. Я надеюсь, что у вас не возникнет никаких недопониманий или тревог. Я знаю, что вам было неловко отвечать на некоторые вопросы, и теперь могу извиниться перед вами. Особенно что касается вопросов о вашей студентке, докторе Бай, это было чересчур. Но тут особые обстоятельства, ситуация особая, и нам волей-неволей пришлось прибегнуть к активному психологическому давлению. Мы думали о национальной безопасности, я надеюсь, вы сможете понять. От себя лично приношу искренние извинения за прежние слова.
Ван Хайчэн спокойно выслушал и кивнул:
– Я могу понять, – а затем добавил, – и хочу встретиться с высшим начальством.
Услышав это, следователь, собиравший со стола документы, на мгновение опешил:
– А?
– Я хочу встретиться с высшим начальством, – спокойно повторил Ван Хайчэн.
Следователь в недоумении переглянулся с сопровождавшими его людьми.
– Что вы имеете в виду? Разве я не ясно выразился? Ваше расследование окончено, проблем нет, с сегодняшнего дня вы можете вернуться к работе…
– Мне нужно кое о чем доложить, это очень важно.
– Э-э… не могли бы вы сперва объяснить нам, о чем вам нужно доложить?