– Все каналы в порядке и готовы приступать, сэр, – сообщил Миллзу Кэмерон.
– В таком случае продолжайте, лейтенант.
– Так точно, сэр.
Кэмерон передал приказ Стрейси, и массивные фигуры, стоявшие у корпуса корабля, неуклюже взялись за дело, опустив к обшивке бур, свисавший с опорной балки. Группа у окна молча наблюдала, как сверло безжалостно вгрызалось во внутреннюю стенку судна. Наконец, бур отвели назад.
– Первоначальное проникновение завершено, – сообщил голос Стрейси. – Разглядеть что-либо внутри не представляется возможным.
Спустя час на оголенной поверхности металла красовался узор из высверленных отверстий. Когда внутрь посветили фонарями и вставили телевизионный зонд, на экране появилось фрагментарное изображение полости, почти целиком занятой трубами и различными оборудованием. Вскоре после этого команда Стрейси начала разрезать панель при помощи сварочных горелок. Миллз предложил Питерсу и Станислову понаблюдать за процессом лично. Выйдя из аппаратного зала, троица спустилась на нижний этаж и через несколько минут, уже в скафандрах, прошла через воздушный шлюз и оказалась в туннеле. Когда они добрались до проема, металлический прямоугольник как раз откидывали в сторону.
Прожекторы подтвердили общую картину, которую удалось рассмотреть через просверленные дыры. После предварительного визуального осмотра вперед вышли два сержанта, которые до этого момента стояли наготове, не вмешиваясь в происходящее. Их ранцы подключили к линиям связи, а им самим выдали передвижные кабели, фонарики и сумку с инструментами и вспомогательными приспособлениями. Другие члены команды тем временем сглаживали зазубренные края дыры при помощи накладок из липкого пластика, чтобы исключить повреждение линий связи. Далее работники зафиксировали раздвижную алюминиевую лестницу, предварительно опустив ее внутрь полости. Сержант, которому предстояло войти первым, развернулся на краю дыры, осторожно нащупал ногами верхнюю ступеньку и, спускаясь дюйм за дюймом, исчез внутри отверстия. Как только его ноги вновь оказались на твердой поверхности, за ним последовал второй.
В течение двадцати минут они пробирались сквозь механические джунгли, вертясь и изворачиваясь посреди беспорядочных теней от проникавших в дыру потоков света. Идти приходилось медленно; из-за того, что корабль, по-видимому, лежал на боку, было не так-то просто отыскать внутри него горизонтальные поверхности. И тем не менее, кабели продолжали змеиться, шаг за шагом уходя все глубже в темноту. Спустя какое-то время сержанты остановились у переборки, расположенной в носовой части отсека. На экранах снаружи было видно, что путь перегородила дверь, через которую им предстояло попасть дальше вглубь корабля; она была сделана из серебристого, как сталь, металла и выглядела довольно прочной. К тому же она была больше метра шириной и около трех – в высоту. После долгого обсуждения было принято решение, что единственный выход – это вернуться к месту вскрытия корпуса, чтобы взять дрели, паяльные лампы и прочее оборудование, необходимое для повторного сверления, продувки, заполнения аргоном и резки. Судя по виду двери, работа могла занять немало времени. Миллз, Станислов и Питерс вернулись в аппаратный зал и, забрав остальную группу, поднялись на поверхность, чтобы пообедать в наземном комплексе. Спустя три часа они вернулись.
За переборкой оказался еще один машинный отсек – такого же странного вида, как и первый, но больше размером. Дальше вело несколько дверей – и все они были закрыты. Сержанты наугад выбрали дверь в потолке, и пока они пытались ее вскрыть, другие сотрудники спустились в первый и второй отсеки и стали размещать в них ролики, чтобы свести к минимум трение кабелей, которые уже начали сильно замедлять движение. Когда дверь наконец удалось разрезать, первую команду сменила новая.
Воспользовавшись еще одной лестницей, они пролезли через дверь в потолке и обнаружили, что стоят на стене длинного коридора, ведущего к носу корабля. По наружному экрану сверху и снизу прошагала вереница дверей. От первоначальной точки входа внутрь было протянуто больше шестидесяти метров кабеля.
– Мы как раз проходим пятую переборку, считая от входа в коридор, – сообщил наблюдателям голос комментатора в аудиоканале. – Стены гладкие и, по-видимому, сделаны из металла, но при этом покрыты слоем пластичного материала. Во многих местах он отслаивается. Пол сбоку от нас черного цвета и по виду напоминает резину. В обеих стенах есть множество дверей, таких же больших, как и первая. У некоторых…
– Секунду, Джо, – вмешался голос из динамика его напарника. – Направь-ка вниз большой фонарь… прямо к ногам. Видишь, дверь, на которой ты стоишь, отодвигается в сторону. Она закрыта не до конца.
На экране появилась пара стандартных усиленных ботинок КСООН, стоявших на металлической панели посреди светящегося пятна. Затем они с шарканьем сдвинулись в сторону, открыв идущий вдоль края панели черный проем около тридцати сантиметров шириной. Затем они сошли с панели и встали рядом, пока их хозяин, судя по всему, оценивал сложившуюся ситуацию.
– Ты прав, – наконец сообщил голос Джо. – Давай посмотрим, получится ли сдвинуть ее с места.
Пока сержанты передавали друг другу камеры и фонари, на экране мелькала лишь мешанина из рук, ног, стен, потолка, света и тьмы. Когда картинка наконец стабилизировалась, все увидели пару рук в усиленном скафандре, пытавшихся раздвинуть края проема.
Немного погодя:
– Без толку. Застряло намертво.
– Может, домкратом?
– Ну да, может, и получится. Передашь?
Далее последовал длинный диалог, по ходу которого им удалось установить и раздвинуть домкрат. Тот выскользнул. Приглушенные ругательства. Новая попытка. И вот:
– Движется! Давай, детка… Давай-ка прибавим света – мне кажется, дальше пойдет легче. Попробуем опереться на нее ногой…
Серая плита со скрежетом исчезла с мониторов. Теперь на ее месте зияла черная, бездонная пропасть.
– Дверь открыта примерно на две трети, – добавил запыхавшийся голос. – Ее заклинило, так что дальше она не сдвинется. Пока что мы здесь по-быстрому осмотримся, а потом придется возвращаться назад за еще одной лестницей. Может кто-нибудь заранее подготовить ее у двери, которая ведет в этот коридор?
Камера приблизилась к черному как смоль прямоугольнику. Спустя несколько секунд картинка дополнилась светящимся кругом от лампы, выхватившим из темноты часть дальней стены. Затем пятно света пришло в движение, и камера стала перемещаться вслед за ним. На экране друг за другом стали появляться углы кабинок… ножки мебели… секции переборки… нечто вроде блоков электронного оборудования.
– Внизу раскидан какой-то мусор… Подвинь-ка фонарь…
Груда разноцветных цилиндров, каждый размером с банку для варенья… какой-то клубок из плетеного ремня… небольшая серая коробка с кнопками на одной из граней…
– А это что? Джерри, посвети-ка еще раз… Нет, чуть левее.
Что-то белое. Белая полоса.
– Охренеть! Ты только посмотри на это! Джерри, глянь сюда!
Череп, скалившийся на них посреди островка жутковатого белого света, испугал даже наблюдателей в туннеле. Но больше всего их шокировал размер скелета; ни один человек не смог бы похвастаться грудной клеткой, сопоставимой с этими костяными обручами. И даже самые неопытные из наблюдавших прекрасно понимали: кем бы ни были обитатели этого корабля, они явно не походили на людей.
Считанные камерами импульсы данных поступили к препроцессорам в аппаратном зале нижнего уровня, откуда по кабелям добрались до поверхности Ганимеда. Пройдя процедуру кодирования на компьютерах Операционного управления базы, сигнал при помощи микроволновых повторителей преодолел больше тысячи километров на пути к базе Ганимед-Центр и, полностью восстановив свою мощность, был перенаправлен на орбитальное командное судно. Там информация была передана в процессорный комплекс, предназначенный для приема-передачи и приоритезации сообщений, преобразована в лазерные модуляции высокой мощности и вплетена в основной канал к Земле. Больше часа данные путешествовали по Солнечной системе, преодолевая по 300 тысяч километров в секунду, пока датчики ретрансляционных маяков дальнего действия, находившиеся на орбите в нескольких миллионах километров от Марса, не засекли их посреди космической пустоты, выловив микроскопическую долю первоначальной мощности. Дальнейшая ретрансляция привела сигнал сначала на станцию дальней космической связи, занимавшую троянскую точку Лагранжа в системе Земля-Луна, а затем – на геостационарный спутник связи, парящий в небе над центральной частью США. Со спутника данные были переданы наземной станции неподалеку от Сан-Антонио. Последний отрезок пути пришелся на наземную линию связи, доставившую информацию в Центр управления полетами КСООН в Галвестоне, где ее с жадностью впитали компьютеры штаб-квартиры Операционного командования.
Чтобы достичь гигантской планеты, флагманскому кораблю «Юпитер-4» потребовалось одиннадцать месяцев. Зато данным, собранным этой миссией, хватило и четырех часов, чтобы надежно разместиться в банках данных Космических сил ООН.
Глава 14
Открытие гигантского космического корабля, застывшего под ледовым щитом Ганимеда, стало сенсацией, хотя и было отчасти ожидаемым. Научный мир уже более или менее смирился с тем фактом, что на Минерве некогда существовала процветающая, технологически развитая цивилизация; более того, если принять доводы ортодоксальных эволюционистов, то как минимум две планеты – Минерва и Земля – примерно в одно и то же время хотя бы отчасти служили домом для высокотехнологичных рас. В результате человечество уже было в каком-то смысле готово к тому, что непрестанное рыскание людей по Солнечной системе рано или поздно должно вскрыть новые свидетельства о ее ранних обитателях. Поводом для удивления стало очевидное анатомическое различие между ганимейцами – как вскоре окрестили существ на борту корабля – и общим строением тела лунарианцев и людей.