Наверху царила кристально ясная ночь. Он стоял на ледяном берегу, который отлого спускался к ватному озеру от самых его ног. На противоположной стороне озера возвышались вершины каменных выступов и ледяных утесов, располагавшихся за пределами базы. На многие километры вокруг в облачном океане плавали призрачно-белые ганимедские айсберги, сверкавшие на фоне черного неба.
Но без единого намека на Солнце.
Он поднял глаза и невольно ахнул. Над ним, впятеро больший, чем Луна при взгляде с Земли, парил полный диск Юпитера. Ни одна из фотографий, которые ему доводилось видеть за свою жизнь, и ни одно изображение на экране монитора не могли сравниться с величием этого зрелища. Оно наполняло небо своим сиянием. Все цвета радуги сплетались друг с другом в переливчатых лентах света, слоями расходившихся от экватора. Приближаясь к краю, они тускнели, сливаясь в дымчатый розоватый ореол вокруг планеты. Затем розовый сменялся фиолетовым и, наконец, пурпурным, завершаясь четким, резко очерченным контуром в виде исполинской окружности. Неизменный, недвижимый, вечный… самый могучий из всех богов – и крошечный, ничтожный, эфемерный человек, который в своем паломничестве прополз восемьсот миллионов километров, чтобы отдать Юпитеру дань уважения.
Возможно, прошло всего несколько секунд, а возможно, и целые часы. Хант не мог сказать наверняка. Какую-то крошечную долю вечности он неподвижно стоял – песчинка, затерявшаяся на фоне безмолвных башен из камня и льда. Чарли тоже когда-то стоял посреди безжизненной пустоши, созерцая мир, окруженный ореолом светящихся красок, но то были цвета смерти.
В этот момент увиденное Чарли как никогда ярко проявилось в сознании Ханта. Он лицезрел города, поглощенные огненными шарами в полтора десятка километров высотой; зияющие провалы, сожженный и почерневший пепел на месте океанов и пылающие озера там, где некогда возвышались горы. Он смотрел, как коробятся и раскалываются континенты; видел, как они тонут в неистовстве белого пекла, вырывавшегося из-под земли. Так ясно, будто это происходило наяву, Хант видел, как набухает и разлетается на части огромный шар у него над головой – зрелище еще более чудовищное из-за обманчивой медлительности, которую грандиозные события приобретают на огромных расстояниях. С каждым днем он будет разлетаться все дальше, поглощая друг за другом собственные луны в неутолимой оргии чревоугодия, пока, наконец, не растратит все силы. А потом…
Хант вздрогнул и вернулся обратно в реальность.
Перед ним вдруг появился ответ, который он искал. Возник из ниоткуда. Хант попытался найти его истоки, проследив за своими мыслями от конца к началу, но ничего не обнаружил. Пути, ведущие к глубинным слоям его разума, открылись лишь на секунду. Иллюзия лишилась своих чар. Парадокс исчез. Стоит ли удивляться, что этого раньше никто не замечал? Кто бы усомнился в самоочевидной истине, которая была старше самой человеческой расы?
– Диспетчер базы «Копёр» вызывает доктора В. Ханта. Доктор Хант, пожалуйста, ответьте.
Его ошарашил неожиданный голос в динамике шлема. Он нажал кнопку на нагрудной панели управления:
– Говорит Хант. Я вас слышу.
– Плановая проверка. Пять минут назад вы должны были сообщить о своем статусе. Все в порядке?
– Прошу прощения, потерял счет времени. Да, все в порядке… даже очень в порядке. Я уже возвращаюсь на базу.
– Спасибо. – Голос с щелчком умолк.
Неужели его не было так долго? Хант понял, что замерз. Внутри скафандра начинало ощущаться ледяное прикосновение ганимедской ночи. Он прибавил тепла, провернув на один оборот регулятор температуры, и размял руки. Но прежде чем развернуться, Хант бросил последний мимолетный взгляд на парившую в небе гигантскую планету. По какой-то необъяснимой причине ему показалось, что Юпитер улыбается.
– Спасибо, приятель, – подмигнув, пробормотал он. – Может быть, однажды я смогу оказать тебе ответную услугу.
С этими словами он начал спускаться с хребта и вскоре растворился в море облаков.
Глава 23
Группа примерно из тридцати человек, по большей части состоявшая из ученых, инженеров и руководящих сотрудников КСООН, заполнила конференц-зал в штаб-квартире НавКомм. В дальнем конце комнаты, напротив двойных дверей, располагался внушительный пустой экран, перед которым возвышались ярусы с местами для публики. Колдуэлл стоял перед экраном на приподнятой платформе, наблюдая, как группы и отдельные лица занимают свои места. Вскоре публика устроилась в зале, и швейцар у дверей подал сигнал, означавший, что коридор перед дверью пуст. Колдуэлл кивнул в ответ, поднял руку, призывая собравшихся к тишине, и шагнул к стоявшему перед ним микрофону.
– Внимание, дамы и господа… Прошу тишины… – прогремел из настенных динамиков директорский баритон.
Бормотание стихло.
– Хочу поблагодарить вас за то, что смогли незамедлительно прийти на наше собрание, – продолжил он. – Каждый из вас уже достаточно долго задействован в том или ином аспекте лунарианской проблемы. Как вам известно, с самого начала проекта мы сталкивались со множеством споров и расхождений во мнениях. Но в общем и целом мы справились с задачей весьма неплохо. Мы сумели реконструировать целый мир, имея на руках лишь труп и несколько клочков бумаги. Тем не менее, ответы на ряд фундаментальных вопросов оставались неизвестными вплоть до сегодняшнего дня. Уверен, что перечислять их собравшимся было бы излишне. – Он сделал паузу. – Но теперь эти тайны, по-видимому, раскрыты. Новые обстоятельства, которые дают мне право это утверждать, настолько неожиданны, что я счел необходимым собрать вас всех вместе, чтобы вы лично увидели то, что я сам впервые увидел всего несколько часов назад.
Он снова помедлил, дав публике время, чтобы сменить настрой, больше подходящий для вводных замечаний, на нечто в духе предстоящей серьезной темы.
– Как вам известно, несколько месяцев тому назад группа ученых покинула Землю, присоединившись к миссии «Юпитер-5» для изучения открытий на Ганимеде. Одним из них был Вик Хант. Утром мы получили от него отчет о текущем положении дел. Прямо сейчас мы воспроизведем эту видеозапись для всех собравшихся. Полагаю, вам она покажется весьма интересной.
Колдуэлл мельком взглянул на проекционное окошко в задней части зала и поднял руку. Лампы начали гаснуть. Он спустился с платформы и занял место в первом ряду. В комнате ненадолго воцарилась темнота. Затем проектор осветил экран, и перед зрителями появился заголовок файла и опорный кадр в стандартном формате КСООН. Провисев на экране несколько секунд, заголовок исчез, сменившись изображением Ханта, лицо которого было обращено к камере по другую сторону рабочего стола.
– Отчет В. Ханта касательно особого расследования НавКомм на Ганимеде, 20 ноября 2029 года по стандартному времени Земли, – сообщил он. – Тема трансляции: гипотеза о происхождении лунарианцев. То, что следует далее, пока что не является строго доказанной теорией. Моя цель – изложить трактовку вероятной цепочки событий, которая впервые дает адекватное объяснение происхождения лунарианцев, а также всех известных нам фактов.
Он замолчал, чтобы свериться с лежащими перед ним заметками. В конференц-зале стояла абсолютная тишина.
Хант вновь поднял взгляд, обратившись к публике.
– До настоящего момента я старался не отдавать предпочтение какой-либо конкретной из имеющихся гипотез в ущерб остальным – главным образом потому, что не был достаточно убежден в том, что хотя бы одна из них, в своем заявленном виде, дает адекватную интерпретацию всех данных, которым у нас есть все основания доверять. Но ситуация изменилась. Теперь я убежден: объяснение, включающее в себя все доступные факты, действительно существует. Сводится оно к следующему.
Изначально Солнечная система состояла из девяти планет, включая Минерву, и простиралась до орбиты Нептуна. Минерва располагалась за орбитой Марса, но при этом была похожа на внутренние планеты нашей системы и имела много общего с Землей. Она имела сходный размер и плотность и состояла из аналогичных химических элементов. Когда она остыла, на планете сформировалась атмосфера, гидросфера и определенная поверхностная структура. – Хант на секунду прервался. – Это стало для нас одной из трудностей: как соотнести условия на поверхности планеты при таком удалении от Солнца с существованием известной нам жизни. За доказательством того, что эти факты действительно не противоречат друг другу, вы можете обратиться к работе, проделанной за последние несколько месяцев профессором Фуллером из Лондонского университета.
В нижней части экрана появилась надпись, в которой были указаны подробные названия и коды доступа соответствующих статей.
– Если вкратце, то Фуллер, опираясь на известные нам данные, разработал модель, описывающую равновесные состояния различных атмосферных газов и вулканического водяного пара. Согласно этой модели, поддержание стабильных уровней углекислого газа и водяного пара в атмосфере Минервы, а также существование жидкой воды было бы возможным при наличии крайне высокой вулканической активности – по крайней мере, на ранних этапах развития планеты. Тот факт, что Минерва, очевидно, удовлетворяла этому требованию, наводит на мысль, что для своих размеров ее кора была исключительно тонкой и отличалась нестабильной структурой. Это обстоятельство, как станет ясно далее, играет немаловажную роль. Модель Фуллера также соотносится с последними данными анализа астероидов. Малая толщина коры могла быть следствием сравнительно быстрого охлаждения поверхности из-за большой удаленности от Солнца при том, что вещество внутри планеты дольше поддерживалось в расплавленном состоянии, благодаря подповерхностным источникам тепла. Согласно отчетам миссий по исследованию астероидов, многие из проверенных образцов богаты веществами, вырабатывающими тепло за счет радиоактивного распада.
Итак, когда Минерва остыла, средняя температура на ее поверхности оказалась ниже земной, но не настолько низкой, как можно было бы подумать. Охлаждение создало условия для образования все более сложных молекул и в конечном счете зарождения жизни. С появлением живых организмов пришло разнообразие, затем конкуренция, которая, в свою очередь, создала условия для отбора – другими словами, эволюции. Спустя многие миллионы лет минервианская эволюция достигла своего апогея, породив разумных существ, ставших доминирующим видом планеты. Это и есть те самые создания, которых мы окрестили ганимейцами.