Это почему-то казалось ей не худшей вещью, которую можно увидеть последней в жизни.
Кажется, Амарок что-то понял.
Может быть, Лу просто очень хотелось в это верить, но, может, она в самом деле смогла уловить, как что-то в его глазах изменилось. Она не сумела бы назвать, что именно, не взялась бы угадывать, что он чувствует, и всё-таки… Его забытая часть, брошенная на морозной равнине – может, он хоть издали услышал её голос?
И тогда Лу вдруг поняла, как сильно ей хочется, чтобы у той части было хоть немножко света.
Свет.
Твой кусочек света в бесконечной Вселенной.
Рик не зря говорил, что в ней сейчас много силы. Звезда внутри Лу, которую она искала сквозь слёзы, сквозь страх и горе – и нашла, и взяла себе, – её звезда горела у неё в груди так ярко, как только могут огромные шары космического огня. Лу знала, что это не навсегда. Со временем звезда успокоится – превратится просто в окно, сияющее сквозь ненастную ночь, в маяк, который даёт кораблям надежду вернуться домой. Её яростный свет станет уютным и тёплым, и Лу хватит его на всю жизнь.
Но пока её звезда была звездой и ничем иным, она полыхала, безудержная, ликующая, и сейчас могла бы светить для целой космической системы. Для дюжины планет, миллионов людей…
Или для одного волка.
– Т-ты ведь просто хочешь есть, – выговорила Лу. – Во мне… полно волшебства. Возьми сколько хочешь.
Она закрыла глаза – и распахнула перед ним душу.
Амарок замер, всё ещё сжимая Лу в челюстях. Потом его тело свело судорогой, страшные зубы сомкнулись ещё сильней…
Лу видела всё, что произошло дальше, даже сквозь закрытые веки – глаза для этого нужны не были. По волчьему телу побежали трещины, из которых било невыносимое, ослепляющее сияние. Они росли, сливались, как ручьи весной, и Амарок выпустил Лу из пасти и коротко, отчаянно взвыл, а потом…
Потом словно случился взрыв без звука, и на мгновение вместо волка был один только свет, но мгновение спустя погас и он. И не осталось совсем ничего.
Лу лежала на асфальте, мокром после дождя, и смотрела в небо. Кружившие в нём гарпии, крича, кинулись врассыпную – в их гущу с треском полетели молнии. Они били прицельно, не куда попало, и, повернув голову, Лу увидела дружинников. В руках у них было что-то вроде странных игрушечных пистолетов: в самом сердце отряда из точно такого же без остановки палила Ингрид. Так вот где она пропадала. Ходила за подмогой…
Лу попробовала пошевелиться, но ключица выстрелила болью, и голова всё равно кружилась слишком сильно, чтобы хотя бы сесть. Она вдруг вспомнила, что никакого дождя не было, и мостовая под ней на самом деле мокрая не от воды, а от крови. Если честно, Лу чувствовала себя так, словно снаружи крови уже больше, чем внутри.
То, что случилось с Амароком, произошло не по плану. Никакого плана вообще не было. Но кажется, он попытался взять у неё больше, чем мог вместить. Так иногда бывает. Если хочешь взять слишком много – приходится платить.
Знать бы: в самый последний миг его всё ещё мучил голод?
Дружинники разогнали гарпий и теперь эвакуировали людей с площади. Она почти опустела, и Сэл наконец смог приземлиться. Лу разглядела на его шкуре следы от вырванной чешуи; из жутких ран струилась тёмная кровь, но он уверенно держался на лапах, и вид у него был боевой.
Эмери, уже в облике человека, бросился ему навстречу. Лу ещё никогда не видела, чтобы он бежал.
Дракон склонился к нему, и Эмери крепко обхватил руками его голову и поцеловал в чешуйчатый нос. Лу моргнула – и вот у Эмери в объятиях, обнимая его в ответ, уже был взъерошенный, исцарапанный Сэл.
– Прости, – выдохнул он. – Эме, ты был прав: я…
– Нет, – перебил Эмери, беря в ладони его лицо. – Это я должен просить прощения. Ты лучшее, что есть в моей жизни.
– Правда? – по-детски растерянно спросил Сэл.
Эмери зажмурился и, приподнявшись на цыпочки, с улыбкой уткнулся лбом ему в лоб:
– Клянусь синими ветрами Гельвидда!..
Лу тоже слабо улыбнулась, глядя на них. В глазах темнело, но ей было всё равно.
Она чувствовала себя целой.
Глава шестнадцатая. Никаких «прощай»
– Да ты хоть понимаешь, что могла умереть?! – сердито вопрошала женщина с рогом на лбу. – Его клык промахнулся тебе мимо сердца вот на столечко! – Она показала самый кончик мизинца. – Ты родилась не просто в рубашке, а в целом, чтоб его, костюме-тройке! С бабочкой, запонками и платочком в кармашке!
Лу сидела на асфальте, завёрнутая в пальто Эмери. Она слышала, что у тяжелобольных перед смертью бывают моменты внезапной ясности ума. Кажется, у неё у самой только что случилась ясность вместо смерти. Прежняя Лу каждый раз сгорала от стыда, когда её ругали; нынешняя очень отчётливо понимала, что у разных людей и не людей есть свои способы справляться со страхом, который им пришлось пережить.
Поэтому вместо бессвязных оправданий она просто сказала:
– Спасибо.
Женщина умолкла. Грозная складка у неё между бровей разгладилась. Она смягчилась, хоть и приложила все усилия, чтобы этого не показывать.
– Видит Прежний Бог, я не обязана заниматься этим после целой смены в больнице, – проворчала она. – Передай Ингрид, что с неё пончики.
Прямо сейчас Ингрид стояла у подножия памятника и, горячо жестикулируя, рассказывала что-то стайке журналистов с диктофонами и камерами. Лу хотела бы потом посмотреть это интервью, но подозревала, что по человеческим каналам его не покажут.
Сэл и Эмери тоже были заняты: с ними беседовал какой-то господин в очках в позолоченной оправе. Его роскошные седые усы наводили на мысль, что это родственник Ингрид, который носит под костюмом шкуру моржа. Сам господин был ростом Сэлу по грудь и выглядел вполне безобидно, и всё-таки… Что-то в том, как он держался, напоминало повадки бульдога – трепыхайся сколько хочешь, а от него не уйдёшь, пока сам не отпустит. Лу хотелось прямо сейчас побежать к ребятам – ну или хотя бы пойти, потому что сил на бег ей бы не хватило, – но даже после победы над настоящим демоном Севера она бы не решилась перебить этого усача.
Снова пощупав у Лу пульс и сурово расспросив, не болит ли ещё где-нибудь – «у тебя, между прочим, два ребра были треснуты!», – женщина с рогом, зевая, ушла домой. Даже в тёплом шерстяном пальто сидеть на земле было холодно, и Лу встала. Площадь перекрыли, ведущие к ней улицы перегородили жёлтой полосатой лентой, и люди в полицейской форме разворачивали всех зевак, которые пытались подойти поближе. Лу готова была поспорить, что если очень-очень внимательно присмотреться, в их костюмах можно найти минимум пару отличий от настоящей формы человеческих полицейских, хотя… Кто знает, может, у волшебного городского совета есть связи в органах правопорядка?
Интересно, что завтра напишут в газетах?
Лу увидела в дальнем конце площади рослую фигуру Рика. Тот, словно башня, возвышался над стайкой очень странных животных ростом ему по колено и, похоже, проводил им инструктаж.
Сгорая от любопытства, Лу подошла взглянуть поближе. Зверьки напоминали тапиров, только нарисованных средневековым японским художником, который сам никогда их не видел. Носы у них были ещё длиннее, чем обычно, – настоящие слоновьи хоботы. Когтистые тигриные лапки нетерпеливо переступали на месте, коровьи хвосты с кисточками на концах взмахивали, как хлысты. Смотрелись эти ребята, если честно, на редкость нелепо, но при этом всё равно довольно мило, а ещё у них были очень хорошие умные глаза.
– О, привет. – Рик отвлёкся и улыбнулся ей. – Приятно снова видеть тебя в мире живых. Никогда не встречала этих маленьких чудовищ? Это баку. Очень полезные ребята – поедают кошмары.
– О. – Лу протянула руку к одному и, поняв, что тот не возражает, погладила его по макушке. – И где они пропадали, когда были мне так нужны?
– Увы, в дикой природе их не так много, – пояснил Рик. – По крайней мере, в наших краях. Этих я срочно позвал из соседнего мира, да и то с трудом собрал полдюжины. Ты в курсе, что учёные выяснили, будто воспоминания и сны для мозга, по сути, одно и то же? Сейчас отправим их выслеживать всех увидевших то, чего видеть не следовало. Для непосвящённых гораздо лучше просто забыть, чем, не зная покоя, годами искать объяснение необъяснимому… Да и нам будет меньше хлопот. А взамен кошмаров баку, кстати, ещё и дают удачу в подарок, так что все в плюсе, как ни посмотри.
– Думаешь, никто не успел снять видео? – усомнилась Лу.
– О, успели, конечно. Завтра дюжина игровых студий будет драться за право присвоить самую невероятную рекламную кампанию нового фэнтези-хита или что-нибудь типа того. Все, кто не был здесь лично, решат, что это монтаж, а те, кто был, рано или поздно им поверят. – Рик хлопнул в ладоши. – Ну что, вы всё поняли? Вперёд, за работу!
Баку тут же деловито заторопились в разные стороны. Сначала их походка была неуклюжей, под стать их виду, но, набрав скорость, зверьки перешли на бег и начали двигаться грациозными тигриными прыжками.
– Я надеюсь, мне-то память не сотрут? – полушутя спросила Лу, глядя им вслед.
Рик усмехнулся:
– Пусть попробуют. Если я хоть что-то понимаю в этой жизни, то, помяни моё слово, за тебя теперь стоят горой два могучих драконьих клана. Ты, на минуточку, вытащила их отпрысков из ба-альшой беды. – Он посмотрел поверх её плеча. – А кстати, вот и они. Новый председатель городского совета наконец закончил читать им нотации. Думаю, они ищут тебя.
Лу встрепенулась:
– Я… – Она хотела извиниться, что бросает его на полуслове, но Рик, похоже, и сам всё понял.
– Конечно, ступай, – спокойно сказал он. – Если понадоблюсь, я буду тут.
Стоило Лу ускорить шаг, как Сэл тоже побежал ей навстречу. Его успели подлечить: глубокая царапина на щеке затянулась подживающей коркой, ожог на подбородке выглядел так, словно ему уже несколько дней… Сэл сгрёб её в объятия; его радость и облегчение были такими сильными, что, казалось, их можно потрогать руками.