– Да плевать как, – хмыкает контрразведчик, – нарисуем, подсохнет – и в мешок, а купать этот ящик по дороге и не будем.
Театр? Безусловно. Ну так нам именно театр и нужен, ради него, Грач прав, и посланы.
Меняю тему:
– Когда вертолет из Орлеана вызывать будем, сегодня или уже завтра?
Чекан пожимает плечами.
– Вызовем сегодня – прилетит завтра.
– Так еще ж и полудня нет?
– А ты не забыл, что мы сюда летели почти четыре часа? Вертушке или придется до рассвета сидеть здесь, или срываться в ночь. Второе чревато, в темноте сажать вертолет даже на оборудованную полосу – тот еще цирк. Лучше сегодня договориться обо всем, чтобы завтра человек вылетал с самого утра.
– Тогда вызывай, что ли. До завтра времени вагон, успеем подготовить весь реквизит и отдохнуть-позагорать.
– Добро.
Зовет в помощь Хана, и они объединенными усилиями устанавливают некую конструкцию, которая лично мне напоминает старый детский мультик "Дом для леопарда". В смысле, нечто столь же эфемерно-хлипкое из двух пятиметровых телескопических удочек, установленных вертикально и зафиксированных на растяжках метрах в тридцати с гаком друг от друга, и натянутого между ними длинного куска провода, а уже к этой системе подсоединяют ящик носимой рации. Предварительно удочки как-то ориентировали по компасному фэншую, но какими методами вычислялся нужный азимут – это уже однозначно радистское ноу-хау. Дальше Чекан надевает наушники и колдует над рацией, долго и методично пытаясь что-то как-то уловить; ага, кажется, понял, если склероз не изменяет, радисты сей процесс зовут "оседлать волну", мол, сперва надо твердо выйти на нужную частоту, а уже потом включать передачу. Снова же, определение нужной частоты, в смысле с кем можно связываться, а с кем нельзя, есть великое радиотехническое шаманство.
Я тем временем помогаю Грачу, Листу и Динару превратить стандартный натовский патронный короб из-под "семерки" в реквизит. "Туман" оказывается не просто коробочкой краски, а целой "боевой косметичкой", в алюминиевом футляре с зеркальцем под крышкой – полдюжины початых тюбиков с краской разных цветов (черный, серый, желтый, коричневый и два оттенка зеленого); кисточек не полагается, эту краску наносят прямо пальцами, не знал, ну да мне оно и не нужно было по профилю... Изобразить в такой палитре даже какой-нибудь классический лесной пейзаж вроде "Соснового бора" – весьма затруднительно; впрочем, у нас задача куда более скромная, а что художники мы исключительно на букву "Хы", и это отнюдь не "хорошие" – не так уж важно. Отрезать-оторвать ручку для переноски, закрасить темной зеленью белую маркировку "20 °CARTRIDGES 7.62 MM NATO M80". Посадить пару черно-серых свастик сверху и сбоку, Динар скупыми движениями рисует орла – на мой неискушенный взгляд, сия порода больше напоминает римского, чем германского, но плевать, – и нечто абстрактное буквенно-цифровое вразброс. Оставить короб на полчасика на солнце, подсохнуть, а там, как и предлагал Хан – в костер его. Потом, как остынет, чуток пройдемся пылью и песком, мыть не надо. На сейф с золотом Третьего рейха, разумеется, похоже не будет даже спьяну, однако нас-то не за золотом посылали... а за чем именно – поди догадайся. Вот и пусть, кому сильно интересно, гадают, что в черном ящике.
Кси-Кам, оз. св. Береники. Четверг, 19/09/22, 9:12
Услышав шум винтокрыла в десятом часу утра, я, признаться, удивился. Чекан, конечно, вчера "дозвонился" до какой-то станции, и сообщение для месье Дюмона должны были передать оперативно – но "наш" вертолет, даже вылети он из Орлеана с рассветом, я ожидал ближе к полудню.
Предусмотрительный месье Дюмон, по словам пилота – а это все тот же Жак-Эрве, немногословный парень по-английски говорит не так чтобы очень, однако куда лучше, чем все мы вместе взятые по-французски, – депешу Чекана действительно получил довольно быстро. И вертолет решил отослать в тот же день, велев пилоту заправиться в Амьене под пробку и там же заночевать, а с рассветом вылетать в оговоренное место.
– Патрон сказал, возвращаться в Орлеан или лететь другим курсом, вам решать. Только горючку оплатите.
Чекан и Грач переглядываются.
– А что в Орлеане вдруг... не так?
– А там ждут еще со вторника. Вас ждут или нет, не знаю. Орденский "геркулес", четыре броневика Патруля и чуть не полсотни бойцов. Заняли гостиницу и поставили палатки прямо на аэродроме.
Картина Репина "Приплыли". Сражаться с такой оравой – это уж без нас как-нибудь, покорнейше благодарю.
Сказав Жаку-Эрве большое спасибо за предупреждение, переходим на русский обсудить ситуацию. Никого наше инкогнито с отсутствием документов и вооружением "диких гусей" не обмануло, выходит. Или, возможно, вопросом этим изначально не заморачивались.
– Никаких доказательств у них нет и быть не может, – замечаю я. – По большому счету, если нас возьмут в Орлеане и будут допрашивать, можем смело говорить чистую правду. Да, мол, прилетел во вторник днем вертолет Кларенса, мы поговорили, а потом сам Кларенс и все его люди улетели куда-то на север и более мы ни их, ни вертолета в глаза не видели.
– Влад, дело тут не в доказательствах, – качает головой Грач. – Твоя "чистая правда" только смотрится красиво, а вколют тебе какую-нибудь химию – и выложишь абсолютно все, даже то, что сто лет как забыл. Может быть, повезет и обойдется без медикаментозного допроса, но вещички наши точно обыщут и просветят. То есть весь "реквизит" идет лесом, а заодно и смысл нашей экспедиции.
Чекан медленно кивает.
– Да, если нас возьмут в Орлеане, будет нехорошо. Вообще вертушка может сесть где угодно в чистом поле, и мы вполне могли бы прогуляться и пешком...
– Куда пешком, до протектората?
– Да нет, до любой местной фермы. Попросить подвезти до Северной дороги, и на ближайшей площадке подождать попутного конвоя.
Динар хмыкает.
– Ага, шесть вооруженных лбов просят фермера подвезти их до трассы, а конвойщики без звука берут людей без документов...
– Черт, верно, – Грач чешет в затылке, – айдишки для такого надо восстановить... а в Орлеане ждут.
– Не тупи. Где, кроме Орлеана, есть отделение банка?
Подробного путеводителя по французской территории у нас, разумеется, нету, зато есть консультант.
– В Амьене – только местный, но деньги с орденского счета выдать он может, – отвечает Жак-Эрве.
– Не, нужен именно орденский банк. Или представительство.
– В Руане есть. И кажется, в Анжере. Но они дальше, чем Орлеан...
– Дальше, ближе – вертушка дотянет?
– До Руана должна. После дозаправки в Амьене, конечно.
– Народ, – перехожу на русский, – а вот скажите-ка мне, почему вдруг нас ждут в Орлеане, а не сразу в Амьене?
Молчание. Грач и Чекан снова переглядываются, телепаты, массаракш.
– Потому что там только и название, что аэродром, и "геркулес" не сядет? – неуверенно предполагает Динар.
– Четыре патрульных "пираньи", – напоминает Чекан, – по прямой от Орлеана до Амьена – двести кэмэ, ну по дорогам выйдет, например, триста. Пять, максимум шесть часов езды. Не во вторник вечером, так в среду утром добрались бы точно.
– То есть ждут не нас? – задумчиво предполагает Грач.
– Выходит, так, – вставляет Хан. – Нас, по уму, брали бы именно в Амьене, ведь эта вертушка до Орлеана без дозаправки не дотянет.
Чекан, неопределенно покрутив пальцем в воздухе, спрашивает:
– А они знают, на какой мы вертушке, чтобы маршрут просчитать?
– Дюмон знает, орлеанские аэродромные техники видели, – прикидывает Грач, – Элис тоже видела... Откуда бы ни пошла утечка, про вертолет "Дюмон лимитед" они к этому времени уже все выяснили.
– Подстава, – делаю вывод я.
– В смысле?
– В смысле кого ждут в Орлеане – мы не знаем, более того, что вообще ждут, знаем только со слов нашего предупредительного пилота. Зато там, куда он нас отвезет в обход Орлеана, ждут точно, причем конкретно нас; а он что, он не виноват – его ведь там не было, откуда ж человек мог заранее знать обстановку в точке прибытия... А уж кто именно там ждет, орденцы, французы или парагвайская сигураница, предлагаю не проверять.
– Твою ж дивизию, – выдыхает Чекан, – Влад, это настолько безумный план...
– ...что отлично сработал бы, – припечатывает Грач. – В одном, босс, ты неправ, сигураница – это румыны, а не Парагвай; но в целом лично я проникся, паранойя дело заразное... Щас, погодите.
Добывает отпечатанную еще в "НьюВолдВьюэре" копию карты хребта Кам и Евросоюза "к северу от Северной дороги", на которой мы показывали Дюмону озеро святой Береники. Руан, как и Амьен, на ней, разумеется, обозначены, ведь они прописаны в орденском путеводителе, так что и на электронной карте есть. Промеряет дистанцию условного полета "из пункта А в пункт Б", то есть Амьен – Руан, и чертит пальцем полукруг этого радиуса.
– Сюда, – чуть не сталкиваемся мы с ним лбами, одновременно ткнув в точку на карте.
– И – молчим в тряпочку, – добавляет старлей егерей.
Территория Европейского Союза, г. Амьен – Территория Европейского Союза, г. Гарц. Четверг, 19/09/22, 15:28
Недолгая болтанка и два с небольшим часа адского шума, и вот мы на все том же крохотном аэродромчике Амьена. Захолустно, тихо, спокойно, нас тут никто не ловит – вот и прекрасно.
Уточняю у Жака-Эрве, сколько стоит полностью заправить баки его вертушки. Сумма немаленькая, но подъемная, более того, она в пределах моего наличного запаса "представительских расходов", так что я отсчитываю всю эту котлету зелеными и желтыми сотнями и двухсотками, и вручаю пилоту. Мол, держи, чтобы потом голову не морочить.
Короткий отдых, залить горючку, взлет. И буквально несколько минут спустя Чекан, который сидит сзади-слева от летчика, извлекает "глок" из кобуры и вежливо приставляет ствол к его затылку.
– Курс на Гарц.
Я скорее угадываю эти слова, чем слышу их сквозь шум моторов. Просто знаю, куда планировали лететь.